Семья для Феликса

Роуз Михаил

В ту же секунду в невидимую преграду, окружавшую трибуны, врезался бладжер. Врезался и тут же отскочил, словно резиновый мяч от стены. Чары ограждения насмешливо зазвенели, дескать "не возьмешь, не пробьешь". Я раскашлялась. Феликс резко отодвинулся, поднялся и закрутил головой.

– Бладжер... ищешь? Нет его. Улетел. Вон, щиты поют, слышишь?
– я сползла с лавочки, попыталась выпрямиться и нормально вдохнуть. Со стоном согнулась, вновь схватившись за живот. Реактивному чертенку тараном в строительной фирме нужно подрабатывать. При сносе

старых зданий.

Мальчишка побледнел так, словно бладжер проломил мне череп, и все вокруг залито кровью. Живой таран упал на колени и умоляюще зашептал:

– Тетя... Вам больно... Я не хотел... Я думал, что он попадет в вас. Пожалуйста, простите меня! Накажите, как хотите, только простите! Я не знал... Я...

Меня бросило в пот от одной только мысли, что кто-то может увидеть эту идиотскую сцену с мольбой о пощаде. И меня в роли палача. Я подхватила мужичка подмышки и рывком поставила на ноги.

– Сдурел? Прекрати немедленно! Я уже в порядке. Ничего со мной не случилось.

Но Феликс безмолвно всхлипывал, видимо, в ожидании скорых репрессий. Парень выглядел так, словно теперь из моей "пробитой" головы начали вытекать мозги.

Я отдышалась, вновь села на скамью и медленно протянула к нему руку, опасаясь, что от резкого жеста Феликс может выкинуть еще что-нибудь неудоборасхлебываемое.

– Иди ко мне, я не сержусь и ничего тебе не сделаю. Обещаю. Шлепать не буду. Ругаться тоже. Я хочу тебе показать, почему бладжеры не залетают на трибуну.

Пацан, словно завороженный, сделал ко мне крошечный шаг, потом еще. Наконец, я увидела свое отражение в его широко раскрытых перепуганных глазенках. Нижняя губа у моего защитника еле заметно дрожала.

Я ловко сцапала рукав слишком большой для мужичка рубашки и усадила Феликса к себе на колени.

– Смотри, видишь эти еле заметные прозрачные радужные кольца в воздухе? Приглядись: они постепенно исчезают. Это и есть место, куда попал бладжер. Так работают защитные чары. Чтобы их пробить, нужно приложить куда большее усилие, чем то с которым мяч отбивают игроки. Так что спасибо тебе за великолепную реакцию и мгновенно принятое решения о спасении моей жизни. Но на трибунах мне ничего не грозит. И тебе. И никому.

Феликс, напряженный, словно натянутая струна, не сидел у меня на коленях. Он опирался кончиками пальцев о пол, не перенося тяжесть своего маленького тельца в положение, которое было бы удобным мне и ему. Его ноги вскоре задрожали от крайне неудобной позы, но упрямец не сдавался. Лицо его стало непроницаемым, словно непобежденный бладжером барьер.

Я не стала продолжать пытку неуместной нежностью. Не особо церемонясь, спихнула деятеля с колен, потерла живот, потянулась.

– Болит?

– Болит, конечно. Но уже проходит. Я просто растерялась. Никак не могу привыкнуть к твоим... нестандартным решениям, скажем так.

Перестань париться по этому поводу. Что там с метлой?

Феликс поднял упавшую метлу и протянул мне. С его лица постепенно сошла мертвенная бледность, в глазенках, уменьшившихся до приемлемого размера, загорелось любопытство.

– Пить хочешь? Ты хорошо работал на уроке у Роланды, наверное во рту все пересохло.

Феликс удивился, опустил метлу:

– Я хорошо работал? У меня же все медленно так... А в конце чуть не свалился. Если бы не метла, - он вновь погладил ее, - то точно упал бы. Позорник.

– А я считаю, что очень хорошо! Для первого раза - вообще великолепно. Что Роланда сказала?

– Она сказала: "Хм, посмотрим-посмотрим, приходи еще, до свидания, приятно было познакомиться".

– О, ну если она дала такую оценку, это значит, что ты ей понравился. Обычно она говорит так: "Ну, не всем же в команде играть, а для здоровья полеты очень полезны".

Феликс все еще недоверчиво смотрел на меня, но потом смущенно улыбнулся:

– Спасибо.

Я подняла бинокль, сумела трансфигурировать его в стакан и наполнить водой с помощью Агуаменти.

Пацан смотрел на это действо и шевелил губами. Было такое впечатление, что он запоминал заклинания и формулу трансфигурации.

Взял стакан, с интересом осмотрел его, поцокал по стеклу ногтем. Медленно, прислушиваясь к себе, выпил воду, с удивлением посмотрел на собственный живот, погладил его.

Все это выглядело так забавно, что я еле удерживалась от смеха.

– Как настоящая!
– вынес свой вердикт эксперт.

– А то! Фальшивой воды не держим! Дай мне стакан, я тоже пить хочу. Агуаменти!

Через минуту стакан превратился в толстый ремень.

– Подойди ближе, заправь рубаху в джинсы и не шевелись.

Феликс послушался, с опаской поглядывая то на ремень, то на меня.

Я прошептала заклинание приклеивания, окатив им грудь и рукава рубахи.

– За спину мне, быстро, пока заклятие не стабилизировалось, обхвати сильно руками и ногами. Только шею не сжимай - обними за плечи. Прижмись. И не шевелись, а то свалишься.

– И разобьюсь? Мы высоко полетим?

– Конечно, разобьешься. Заклятие приклеивания - штука не такая надежная, как хотелось бы. Так что - все в твоих руках. И ногах.

Феликс дернулся у меня за спиной, когда я протянула ему конец ремня:

– Протяни его у себя за поясницей и подай мне спереди.