Семья для нефтяного магната

Серж Олли

Уплываю в сонную пелену, но тут же, в очередной раз задохнувшись от липкого ужаса, открываю глаза.

Обвожу глазами комнату и понимаю, что наступил новый день. По ощущениям сейчас примерно шесть утра. Не могу больше спать. Быстро принимаю душ, привожу себя в порядок на сколько это возможно и выхожу в коридор. Меня встречает тишина. Я медленно бреду по этажу к кухне и озираюсь по сторонам. Вчера было просто не до этого.

Дом Константина нельзя назвать современным, скорее, уютным и основательным. Такие строят

несколько лет и явно не для того, чтобы жить одному. Интересно, у него была семья? Жена? Есть ли дети? У нас мужчины в этом возрасте иногда имеют внуков.

Останавливаюсь возле большого окна в пол и немного приоткрываю створку, впуская в дом утреннюю осеннюю свежесть. Она пахнет дождем, прелыми яблоками, а ещё едва уловимо какой-то травой. Взгляд падает вниз на попавшую в проем штору, а заодно выхватывает небольшой кустик в углу дорожки. Мелиса… догадываюсь я.

Прислушиваюсь к себе и понимаю, что меня на удивление не тошнит. А значит, нужно воспользоваться моментом и что-нибудь съесть. Хоть кусок хлеба с чаем. Мне кажется, что Константин не будет против.

Немного порывшись в холодильнике, решаю, что приготовить для хозяев дома завтрак , будет достойным извинением за те неудобства, что я им доставила.

Из остатков овощей нарезаю салат, варю к нему яйца и сливочный соус, сосиски обжариваю вместе с хлебом и сыром в виде закрытых бутербродов. Нахожу заварочный чайник и задумчиво кручу его в руках. Заваривать чай из пакетика не хочется. Делаю попытку раздобыть ему какую-то альтернативу хотя бы в виде молотого кофе, но нахожу только подсохший, нарезанный на тарелку дольками лимон и остатки засахарившегося мёда. Да, с продуктами в этом доме не густо…

Порыв ветра распахивает окно настежь, и я боясь за секло, бегу к нему, чтобы закрыть. Уже почти поворачиваю ручку, как вспоминаю об ароматном кустике возле дорожки.

Прикидываю в голове, как бы мне до него добежать и сорвать. Это стало бы отличной альтернативой чаю.

Крадучись, приношу туфли из прихожей, беру с кухни нож и вполне благополучно осуществляю свою затею, даже не успев замёрзнуть.

Тщательно промываю листики от земли, кладу к ним засохшие дольки лимона и заливаю кипятком. Даю настояться около пяти минут и добавляю мёд. Наливаю себе в кружку, чтобы снять пробу и ловлю себя на том, что улыбаюсь. Вкусно. Очень тепло.

Съедаю вместе с чаем пару тостов и сбегаю к себе в комнату, чтобы не раздражать своим присутствием женщину Константина. Неожиданно для себя обнаруживаю, что в моей спальне имеется телевизор. Включаю его, попадая на какой-то популярный турецкий сериал и сама не замечаю, как расслабляюсь и отключаюсь.

Просыпаюсь я от звуков нарастающего скандала и резко сажусь на кровати, узнавая раздражённый голос Константина.

– Сядь и позавтракай со мной, – давит интонацией он. – Человек старался. Готовил.

– У меня, слава

Богу, есть коктейль! – фыркает она. – После этой жратвы можно слечь в больницу с панкреатитом!

– Конечно, – хмыкает Тихомиров, – лучше с анорексей. Брось, я сказал, свои таблетки и поешь нормально! Я с тобой говорю!

– У меня комментарии! – звенит голос Вики. – Ты посмотри, посмотри как всем понравилась фотосессия, что я тебе вчера показывала… За час почти триста лайков.

– Не понял… – рычит Константин.

Дальше на несколько секунд наступает тишина, а потом ее разрешает истеричный взвизг и звук удара.

Рефлекторно закрываю ладонями глаза, ой мамочка… Мне кажется, что на этот раз, точно отхватила сама Виктория.

– Ты разбил его! – кричит она. – Ты хоть понимаешь, что там вся моя жизнь! Телефоны, аккаунты, фотографии, в конце концов!

С облегчением выдыхаю… Нет, не тронул.

– Восстановишь… – небрежно отвечает ей Тихомиров. – Если бы ты меня не спровоцировала, этого бы не произошло. Я распорядился удалить фотографии.

– Ты, да ты… Я не твоя починенная! Я не обязана тебя слушаться!

– Ты – моя женщина! Пока ещё, – добавляет он. – И да! – рявкает так, что даже у меня начинает звенеть в ушах. – Обязана слушаться, если хочешь задержаться на своём месте.

– Ах вот как… – шипит Виктория.

Дальше гремит посуда и слышится звук захлопывающейся двери.

Оглушенная обнимаю себе за колени и ложусь на них щекой. Мне грустно. От того, что Константин принадлежит этой женщине. Мне бы хотелось, чтобы он был счастлив. Нет, я не уверена, что он хороший человек, но хотя бы за его достойное поведение и за то, что он сделал для меня, хочу.

Подбегаю к окну и смотрю на улицу. Машина Виктории с визгом разворачивается и выезжает из двора.

Тяжело вздыхая, прислоняюсь виском к откосу.

И права у неё есть, и машина. А у меня нет. Вот поэтому и Константин у неё есть, а у меня… Резко обрываю мысль, мысленно давая себе по щекам. Ты – просто падшая женщина Назима. Думаешь и мечтаешь совершенно не о том, о чем должна. И правильно с тебя упал во дворе этого дома платок. Очень символично. Потому что и глаза твои бесстыжи, и мысли…

Резкий, требовательный стук в дверь заставляет меня отпрянуть от окна и пулей залететь на кровать.

– Да… – отвечаю срывающимся голосом и хватаю в руки пульт. – Войдите…

Дверь открывается. Мое сердце начинает истошно колотиться.

– Доброе утро, – в проёме появляется Тихомиров и окидывает меня внимательным, но немного растерянным взглядом. – Ты там всего наготовила… – разводит руками и хмурится.

– Не надо было? – панически обрывается у меня внутри. – Извините.

– Да нет, – качает он головой. – Я просто обычно в кафе возле офиса завтракаю, не люблю один. Составишь компанию, раз так вышло?