Семья как семья…
Шрифт:
— Это я, Иветт. Почему ты так долго не подходишь?
— Стелила постель. Ив, ты соображаешь, который час?
— О, прости, дорогая, я не подумала…
— Разумеется. А почему ты звонишь? Что-то случилось?
— О, Мэдж! На самом деле это не так уж важно. Я позвоню завтра.
— Не дури! — Мэдж что-то сказала вполголоса, наверное, Алексу, догадалась Иветт, чувствуя себя еще более виноватой. — Дорогая, твой звонок связан с Диком? Я угадала? Что произошло? Он угрожал тебе?
Если бы! — подумала Иветт и заставила себя продолжить
— Нет, милая, он не угрожал мне. Я сказала, что поеду с ним.
— В Олтамахо?
Кажется, Мэдж была искренне изумлена.
— Да, — подтвердила Иветт, решив, что чем раньше выложит все, тем лучше. — Скажи, Мэдж, как мне теперь выпутаться из этой ситуации, не рискуя выглядеть полной идиоткой?
— Ты же уверяла меня, что никогда и ни за что…
— Видишь ли, Дик вывел меня из себя, и я сказала первое, что пришло в голову.
— Что ты готова поехать с ним?
— Ну да.
— Но зачем?
Мэдж не могла ухватить суть дела, и Иветт хорошо понимала недоумение подруги. Но как рассказать о том, что произошло в такси? Теперь все случившее даже Иветт казалось невероятным.
— Он… сказал, то есть попросил… — промямлила она, ругая себя, что вообще отважилась позвонить Мэдж.
— Иветт, ты что-то не договариваешь. Не бойся, я пойму, если ты скажешь все, как есть.
— Давай, лучше не будем об этом.
— Ну уж нет! — фыркнула Мэдж. — Ну-ка выкладывай, что же на самом деле произошло?
— Я собираюсь в Олтамахо.
— Понятно, но как Дику удалось переубедить тебя? Ты была непреклонной…
— Вот именно что была! — в отчаянии вскричала Иветт. — Если хочешь знать… он… он приставал ко мне! Приставал! Понимаешь?!
— Приставал к тебе? — Мэдж была поражена. — Но где? Когда?
— Он пригласил меня на ужин.
— Ночью?
— Почему ночью? Вечером, естественно, — буркнула Иветт.
— А где Дик сейчас? — осторожно осведомилась Мэдж.
— Господи, да у себя в номере, разумеется! Возможно, уже видит десятый сон.
— Хмм… Надеюсь, ты не натворила глупостей?
— Глупостей? — эхом отозвалась Иветт. — Значит, ты считаешь мое согласие поехать в Олтамахо глупостью?
Мэдж застонала.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю!
— Я не спала с ним, Мэдж! — возмутилась Иветт. — За кого ты меня принимаешь? Когда я сказала, что Дик приставал ко мне, я не имела в виду, что дело кончилось постелью. — Голос Иветт дрожал от негодования.
— Тогда почему ты расстроилась?
— Мне кажется, это понятно…
— Потому что ты пообещала Дику поехать с ним?
— Именно.
— А это было до или после того, как он стал приставать к тебе?
— После, конечно.
— Почему «конечно»? — В голосе Мэдж прозвучала нотка сарказма. — Ив, если ты расстроена потому, что Дик приставал к тебе, какого черта ты согласилась ехать с ним?
— Чтобы вывести его из себя! — сердито буркнула Иветт. — Он воображает, будто все еще… что я все еще… что он…
—
6
Было бы преувеличением сказать, что Иветт успела полюбить этот город, но глупо было бы отрицать, что его очарование не трогало ее. Брансуик, с его элегантными домами, выкрашенными в белый цвет, с его тенистыми садами, с аккуратно подстриженными изумрудными газонами и тихими улочками, сохранил трогательную атмосферу прошлого столетия.
Иветт не могла бы сказать, что хорошо знает Брансуик. В первые дни после свадьбы Дик устроил ей несколько экскурсий, познакомил с городскими достопримечательностями — и все. Поместье Доулов находилось достаточно далеко от Брансуика, но, может быть, именно благодаря этому Иветт смогла ощутить истинный вкус жизни в Джорджии. Ни зной, ни затяжные дожди, иногда превращающиеся в настоящие потопы, не досаждали ей в те дни… Дни, полные влюбленности в Ричарда Доула.
Тогда, казалось, она могла бы жить и в кратере вулкана, попроси он ее об этом.
До чего же я была глупа, думала Иветт, искоса поглядывая на своего спутника, развалившегося в соседнем кресле. До чего же наивна! В те дни жизнь казалась такой простой, такой беспечной! И я верила, что счастье будет длиться вечно. Идиллия продолжалась до тех пор, пока я не познакомилась с семьей Ричарда и не поняла, что его женитьба воспринята ими как досадная ошибка.
Доулы никогда не принимали в свой клан чужаков, особенно женщин, способных постоять за себя.
Иветт вздохнула, меж бровей пролегла тонкая морщинка. Воспоминания, казалось, давно забытые, вдруг пробудились в ней с новой силой. Она не сказала бы, что была чересчур своевольна до приезда в Олтамахо. Не особенно интересовалась социальными вопросами, пока Джон Доул невольно не подтолкнул ее к этому. Доулы никогда не общались с бедняками округи, не участвовали ни в каких просветительских программах, не относились к поденщикам на своих плантациях как к равным.
Не открыто, конечно. То, что Джон Доул декларировал в своих публичных выступлениях, сильно отличалось от того, что он практиковал. Именно несоответствие между словом и делом и привело к открытому конфликту между ним и Иветт. И стало началом конца ее замужества.
И еще смерть Андре…
Нет, сейчас Иветт не хотела думать об Андре. Постепенно боль утраты притупилась, и злонамеренная ложь, которая стала причиной трагедии, больше не ранила ее. Во всяком случае, не столь сильно. Время залечило раны, и было бы неразумно вновь бередить их. К тому же Дик вполне красноречиво доказал, что не приобрел иммунитета к прошлому, и будет забавно продемонстрировать Доулу-старшему, насколько тщетны оказались его потуги.