Семья напрокат
Шрифт:
– Что это вы тут делаете? – выкрикнул нам Виктор, а на его губах играла лёгкая улыбка. Точнее сказать саркастичная.
– Да вот, вашу мать, тут домогаются. Отбиваюсь, как могу. А ты, муж еще называешься, мог бы и помочь.
– Муж? – как-то невнятно крякнул Алеша, ошарашенный такой новостью.
Расправила плечи, подобралась вся, выпятила грудь вперед. Подбородок повыше задрала.
– Муж, а что такого? Или бревна у нас замуж не выходят?
Тут уже крякнул Виктор, явно осознавая, что один еще не наступивший вечер как-то незримо расширился.
– Мама, так его. Так, – с заднего сидения
У бывшего точняк случился, как его там, разрыв шаблонов.
– Мама?
– Мама-мама, – поддакнула и закивала важно для пущей убедительности.
– Но как так быстро? – этот дурень начал что-то судорожно считать на пальцах, если выражаться фигурально. – Мои?
Ох ты ж ё! Хотелось сделать фейспалм от таких тупых выводов. Ну вот как так то можно было к этому прийти? Я шатенка, он вообще рыжий, не только цветом волос, а вообще по жизни, ага. Девочки так вообще блондинки, да еще и кудрявые слегка. Так что я совсем не вижу связи. Хотя, он никогда не отличался особой сообразительностью. Что с него взять, как был дуб дубом, таким и остался, даже несколько лет спустя.
– Мои, – совсем уже не дружелюбно рыкнул Витюша. Ох, как же он был хорош в данный момент. Просто жуть, даже я со своими стальными нервами впечатлилась, не то, что бывший, который вжав голову в плечи, стал пятиться назад, когда “отец года” вышел из машины, подпер ее задом и уставился на Алешу, скрестив руки на груди. Даже рукава пальто натянулись от того, что стали видны рельефы бицепсов.
"А он ничего такой, кстати, фактурный", – заметила я сама про себя, заглядевшись на названного мужа. Не то, что бывший дрыщ дрыщем. Что я в нем только нашла? Хотя что-что, мои родители дружат с его, династические отношения и все такое. Но пошел он далеко и надолго, если базар не умеет фильтровать чудак на букву “м”.
– Понял, в другой раз пообщаемся, да?!
– Это вряд ли! – нахмурившись еще больше, еле слышно пробормотал Виктор.
Ух, ну жуть, как хорош.
Недолго думая, я рванула и залезла в машину, пока никто не опомнился. Нагло уселась на переднее сиденье. Еще и голову в окно высунула.
– Мы едем или еще постоим, пообщаемся? – обратилась к Виктору, нагло улыбаясь. Он лишь глаза закатил, покачав головой. И пошел на свое место, что-то недовольно бормоча себе под нос. Ну, это я так думаю, потому что было видно сквозь лобовое стекло, как он шевелил губами, а окно то у меня все еще открыто было, но слов я от папаши не слышала. Наверняка материл меня, что свалилась на его голову, зуб даю. Вообще-то это не я свалилась, а нас, можно сказать, сама судьба свела или две мелкие проказницы, это смотря с какой стороны посмотреть.
– И куда тебе, жена? – не без ехидства поинтересовался Виктор.
– Да выбрось меня вон там, на углу, – показала на тот самый угол рукой.
– А можно прямо сейчас?
– Не, сейчас не нужно. Надо отъехать, а то опять прицепится клещом, фиг оторвешь.
– И как я умудрился так вляпаться то? – застонал, запрокидывая голову.
– Папочка, просто не надо хлопать ушами.
– Дети дело говорят, – хрюкнула от смеха я.
– Откуда это вы таких выражений набрались?
Эти две проказницы одновременно посмотрели в мою сторону. Приплыли, блин. А причем тут я вообще? Я вроде ничего такого
– Да-да, откуда? – поддакнула я, пока еще не стало совсем поздно. В моем случае сейчас лучше перевести все стрелки на его не очень хорошее воспитание. Пускай лучше папашка будет крайним, а не я. А то еще чего не хватало, спустит всех собак на меня, а потом доказывай ему, что я не верблюд. Мелкие поняли, что со мной такой фокус не прокатывает, и быстренько уставились в окно, благоразумно промолчав.
Когда машина остановилась у того самого угла и пришло время прощаться, вылезая бросила им на прощанье:
– Не прощаюсь, вечером позвоню.
– Мы писать хотим! – они и это что ли одновременно делают? Посмотрела на отца, а он чуть ли не рыдает уже. Вон как плечи сотрясаются.
– А-а-а,– было мне ответом.
По-моему это был крик отчаяния от мужчины. Бедный, даже жалко его стало. Но только совсем чуть-чуть. Ехидненько посмеиваясь, я все же скрылась в здании, пока кое-кто очень злой не передумал изображать моего мужа.
Глава 3.
Быстро собираюсь, поправляю макияж, наряжаюсь, потому что я уже ой как опаздываю на встречу. Будь он неладен этот Никифоров, который не мог предупредить заранее о том, что мы встретимся через два часа. Два часа, как вы понимаете, уже на исходе, а я мать вашу, еще не готова. Чертовы пробки, в которых я застряла по дороге домой. Чертова секретарша с кудрявыми руками, которая пролила на мои брюки кофе. Всегда знала, что у этой “умницы” ни мозгов, ни расторопности. Да и вообще, скажите мне, как… Как можно было споткнуться на ровном месте?
В общем, как события начали выходить из под контроля пару дней назад, так они до сих пор только и делают, что набирают обороты. Я уже как три дня пытаюсь встретиться с Никифоровым, а он то отменяет встречу, то переносит, то он… В общем, вы, наверное, уже поняли, какой он весь из себя занятой и неприлично деловой. А я прямо таки сижу, только и делаю, что жду его, ничего не делая, ага. Он занят, а я должна под него подстраиваться, напрягать людей и себя. У меня уже даже глаз дергается от такого напряжения. Еще один такой финт с его стороны и меня точно можно будет увезти в лечебницу для душевнобольных, потому что мои нервы точно сдадут. А еще Артем...
Ладно, сейчас не об этом. В данную минуту, когда я уже собиралась выходить, а точнее на крейсерской скорости выбегать из дома, начал разрываться мой телефон.
– Кому там еще неймется то? – рычу. Ищу в сумочке этот чертов аппарат, который пропал без вести. Не сумка, а чёрная дыра какая-то, ничего не найти, когда так сильно надо. – Да?! – рявкаю, принимая вызов, даже не посмотрев на номер звонящего.
– Алла Анатольевна, извините, что отвлекаю, но… – по голосу я узнала секретаршу Никифорова, и тут у меня задергались сразу оба глаза, потому что я точно знаю, слово в слово, что она собирается мне сказать. Снова. Угу, плавали, знаем, за эти три дня уже десятый раз. – Дмитрий Георгиевич, просил передать свои извинения, – ага, снова. – У него аврал и он, к сожалению, никак не сможет с вами встретиться.