Семья Спеллман расследует…
Шрифт:
Комната для допросов
Так мы ее называем, в действительности же это просто подвал нашего дома. Одна лампочка, один стол, четыре стула, телефон и старый телик. Тусклый свет и убогую мебель будто привезли со съемок какого-то голливудского детектива. Мои родители не смогли устоять перед соблазном и сделали это помещение комнатой для допросов и приговоров.
Я провела здесь кучу времени, потому что всегда была главным нарушителем спокойствия в нашей семье. Вот небольшая выборка допросов (отнюдь не исчерпывающая):
Изабелл, 8
Я сижу на хлипком покосившемся стуле. Альберт шагает туда-сюда по комнате. Когда я начинаю ерзать, он заговаривает:
– Изабелл, это ты проникла в комнату брата прошлой ночью и отстригла ему волосы?
– Нет, – отвечаю я.
Долгое молчание.
– Уверена? Может, тебе нужно время, чтобы все вспомнить?
Альберт садится напротив и смотрит мне прямо в глаза. Я быстро отвожу взгляд, пытаясь сохранить самообладание.
– Первый раз слышу про стрижку, – говорю.
Альберт берет со стола ножницы.
– Ничего не напоминает?
– Это не мое.
– Мы нашли их в твоей комнате.
– Меня подставили.
Потом я целую неделю просидела дома.
Изабелл, 12 лет
На этот раз по комнате вышагивает мама, держа в руках корзину для белья. Она ставит ее на стол и вытаскивает мятую рубашку такого бледно-розового цвета, что сразу ясно: она должна быть белой.
– Изабелл, какой это цвет?
– Трудно сказать при таком освещении.
– А ты попробуй.
– Ну белый.
– Нет. Это розовый. Согласна?
– Конечно. Розовый.
– У твоего брата теперь пять розовых рубашек и ни одной белой. – (Согласно строгим школьным правилам, рубашки должны быть белоснежные.)
– Кошмар.
– Боюсь, это твоих рук дело, Изабелл.
– Я не нарочно.
– Да?
– Красный носок попался. Не понимаю, как я его не заметила.
– Чтобы через десять минут этот носок был на столе. Иначе тебе придется купить брату пять новых рубашек.
Носок я, конечно, не принесла, потому что его не было в природе. Зато успела выкинуть красный пищевой краситель в соседскую мусорку.
Рубашки я потом все-таки купила.
Изабелл, 14 лет
Теперь меня допрашивает отец. Наверное, просто заскучал по полицейской службе, а на мне тренируется, чтобы не терять форму.
Пятнадцать минут тишины: он добивается, чтобы я вспотела. Однако я уже научилась играть в эти игры и смотрю ему прямо в глаза.
– Изабелл, это ты подделала табель успеваемости брата?
– Нет. С чего бы?
– Не знаю. Но это сделала ты.
Он кладет табель на стол и раскрывает. (То были старые карточки, которые заполнялись от руки. Нужно было только раздобыть пустую и подделать почерк.)
– Тут всюду твои отпечатки пальцев.
– Блефуешь. (Я надевала перчатки.)
– Мы изучили почерк.
– Да что вы ко мне прицепились?
Альберт глубоко вздыхает и садится.
– Послушай, Иззи, мы все прекрасно знаем, что это сделала ты. Если объяснишь зачем, мы тебя не накажем.
Хм, что-то новенькое. Сделка. А раз я не хочу сидеть
– Каждый должен знать, каково это – схлопотать «тройку».
Через пару лет мне наскучили попытки свергнуть короля Дэвида с трона. Надо было искать собственную дорогу в жизни. Никто не отрицал, что я была трудным ребенком, но моя настоящая преступная жизнь началась в восьмом классе, когда я познакомилась с Петрой Кларк. Нас тогда обеих задержали после уроков. Оказалось, что мы одинаково сходим с ума по сериалу 60-х «Напряги извилины». Бесчисленное множество раз мы накуривались и пересматривали его, хохоча до изнеможения. Неудивительно, что скоро мы стали не разлей вода. Наша дружба основывалась на общих интересах: Дон Адамс, пиво, марихуана и баллончики с краской.
Летом 1993-го, когда нам было по пятнадцать, нас заподозрили в совершении ряда хулиганских преступлений в районе Ноб-Хилл. Несмотря на все Соседские Дозоры в нашу честь, мою или Петрину вину никто не доказал. В то время мы восхищались своими злодеяниями так, как художник любуется новой картиной. И еще мы старались переплюнуть друг друга. Конечно, эти преступления были ребяческими, но в них заключалась такая творческая энергия, какой не найдешь в обычном вандализме. Вот, например, один список (их было много):
1. 25 июня 1993-го. Поработали над ландшафтным дизайном во дворе мистера Грегори. [1]
2. 7 июля 1993-го. Заезд.
3. 13 июля 1993-го. Из кладовки в физкультурном зале украли 5 баскетбольных мячей, 3 клюшки, 4 бейсбольных мяча, 2 бейсбольных перчатки.
4. 16 июля 1993-го. Выкрасили пуделя миссис Чэндлер в голубой цвет.
5. 24 июля 1993-го. Заезд.
6. 21 июля 1993-го. Поставили ящик пива у входа в центр анонимных алкоголиков на Долорес-стрит. [2]
1
Петра, вооружившись садовыми ножницами, выстригла на кусте руку с вытянутым средним пальцем. – Здесь и далее примеч. автора.
2
Мы заплатили какому-то бродяге, чтобы он купил нам пива.
7. 30 июля 1993-го. Заезд.
8. 10 августа 1993-го. Подписались на журнал «Хастлер» от имени нескольких женатых мужчин в округе.
Самое главное мероприятие называлось «заезд». Когда наша фантазия временно иссякала, мы с Петрой тайно убегали ночью из дома. Она заезжала за мной на мамином «додже», я хватала соседские мусорные контейнеры и разбрасывала мусор из окна машины. Нами двигало не стремление крушить все на своем пути – скорее, тяга к острым ощущениям. Увы, к концу лета удача от меня отвернулась.