Семья в законе
Шрифт:
– Ну прямо так и везде! – не очень уверенно съязвил полковник.
Он и сам прекрасно знал, что представляет собой Бурбон, просто из профессиональной гордости не хотел признавать его силу.
– Семья-то большая, – усмехнулся Павел. – Дети, племянники, жены детей, их братья, сестры. И на седьмой воде на киселе поскользнуться можно.
– Да я в курсе, – отмахнулся Харчев. – Я тебе больше скажу, у вас в ГУВД одна такая вода служит. Капитан... Нет, фамилию не скажу. Но дальний родственник Бурыбина. Мы за ним присматриваем, пока за
Павел и сам понял, что убийством Крыжова будет заниматься РУБОП, поэтому не пытался выяснить подробности. Достаточно было знать, как произошло убийство. Потерпевший остановился на светофоре, за ним остановилась зеленая «десятка», из которой вышел человек в парике и с бородой, подошел к «Хонде», направил на водителя пистолет с глушителем и выстрелил. После чего сел в «десятку», водитель которой и вывез его с места преступления, не побоявшись выскочить на встречную полосу. В городе уже действовал план «Перехват»; возможно, убийцу возьмут по горячим следам, но Павел в этом участвовать не будет. Нет желания работать, потому что на душе тяжко...
Дождавшись, когда покойника увезут, он отправился домой. По пути зашел в «Забегаловку», пропустил несколько рюмок беленькой под жирный бифштекс. На душе слегка распогодилось...
Он выходил из бара, когда зазвонил телефон.
– Папка, привет, мы уже в Москве! – веселым звонким голосом отрапортовала Маша. – Переночуем в гостинице, а завтра в Старобоярск!.. Папка, на Багамах так здорово, мы тебе маску вуду везем!
– Чего? – не понял Павел.
– Маску вуду! Это колдовство такое!
– Что-то рано вы.
– Так ты же сам телеграмму дал! – в Машином голосе послышалось удивление.
– Я?! Нет, я не давал телеграмму!.. Точно телеграмма была? – встревожено спросил он.
– Да, от твоего имени. Приезжайте, все нормально. Славе уже надоело, а тут рейс на Москву... А ты что, не давал телеграмму? Вот Славка сволочь! Все-таки обманул! – не уверенная в своем предположении, но все же бойко воскликнула она. – Сам себе телеграмму дал! Ну, ничего, я ему задам!
– Хорошо, если это Слава. Плохо, если нет... Может, вы в Москве пока побудете? – упавшим голосом спросил он. – После Багам там интересно будет, погуляете, посмотрите...
– А что, все так серьезно? – расстроенно спросила Маша.
Она знала, какая опасность угрожает им с мужем, и Слава тоже это прекрасно понимал, поэтому легко согласился улететь в дальние и теплые края... Неужели это Семен вызвал их? С него станется... Но как он их нашел? Значит, у него хорошо работает разведка, если нашел...
Павел протрезвел после разговора с дочерью. И всю дорогу домой думал, что делать, как предотвратить опасность.
Весь в этих мыслях, он не сразу понял, что на кухне у него горит свет. А когда сообразил, что происходит, выдернул из кобуры пистолет.
Но Семен Бурыбин, сидевший за столом, лишь залихватски подмигнул, увидев направленный
– Что-то ты долго ходишь, майор! Давай к столу, тут у нас колбаска, помидорчики! Водочка в холодильнике.
– Долго ходишь, майор! – поддержал его кто-то за спиной Павла. – Водочка в холодильнике!
Обернувшись, Павел увидел атлета с широкоформатным лицом. Он кое-что знал о семье Бурыбиных, были у него фотографии основных персонажей, поэтому он смог узнать в этом молодчике младшего Бурыбина.
Ждан был без оружия. И выражение лица у него не агрессивное. Хотя и любви к Павлу он явно не питал.
– Да ты не дергайся, майор, – засмеялся Семен. – И пушку спрячь, а то несерьезно как-то. Разве ж так встречают гостей! Мы к тебе со всей душой, а ты стволом в меня тычешь. Вдруг убьешь, перед законом отвечать придется.
– Не придется. Незаконное проникновение в жилище, угроза жизни сотруднику милиции...
– Кто тебе угрожает, майор? – продолжал куражиться Бурыбин. – Ты же видишь, мы чистые. А про незаконное проникновение ты забудь.
– Забудь, – эхом отозвался Ждан.
Он стоял у Павла за спиной, и это было очень неуютное ощущение.
– Ты сам нас к себе пригласил, майор. Чисто по-родственному... Или не ты с моей сестрой крутишь? – Семен улыбался, но глаза его зловеще сузились.
– Умней ничего не придумал? – холодея, спросил Павел.
– А кто у нее ночевал дома три дня назад?
– Не было ничего.
– Ну, как же не было? Есть запись, как ты выходил из дома... А может, ты своровал что-то у Юли?
– Ты же знаешь, что ничего не было, – сказал Павел, устало опускаясь на свободный табурет.
Пистолет со стуком лег на стол, зазвенели тарелки с колбасной и сырной нарезкой, тоскливо звякнули рюмки.
– Не знаю, – зловредно усмехнулся Семен. – Я за сестрой, может, и слежу, но в ее спальне у меня видеокамер нет. Я не совсем конченый, чтобы к родной сестре в постель лезть. Юлька – для нас это свято. Да, братишка?
– Свято! – мгновенно отозвался Ждан.
Он стоял в узком переходе между кухней и коридором. Павел сидел к нему боком, так чтобы одним глазом видеть его, а другим – Семена. Но все равно чувство западни не исчезало. И лежащий на столе пистолет тоже не успокаивал.
– Может, и было у вас что-то? – ощерился Семен. – А может, и не было... А если не было, то это плохо. Очень плохо. Юлька тебя домой к себе привела, а ты ее напоил и спать уложил. Она так надеялась, а ты... Ладно, шучу. Правильно сделал, что не тронул Юльку... Что, нравится она тебе?
– Нравится. Но это не твое дело.
– Мое. В том-то и проблема, что это мое личное дело...
– Дочь мою ты вызвал?
– А-а, уже в курсе? – торжествующе просиял Семен. – Да, моя работа. А чего ей там на Багамах делать? Хватит, отдохнули, пора и честь знать. А то папашка здесь со скуки загибается... Или ты не скучаешь? Говорят, сегодня еще кого-то убили, да?