Семья волшебников. Том 2
Шрифт:
Скрытые туманами Зазеркалья, Лаиссална и Оошона смотрели, как девочка сама заходит в дверь, которую они для нее распахнули. В этом месте пространство искажалось так, что Лимбо смыкалось с Упорядоченным, но ни Лахджа, ни ее волшебник ничего не заметили — ловушка готовилась долго и тщательно.
Лаиссална и Оошона с самого начала решили скооперироваться. Они приглашали в компанию Нагалинару, но тупая гохерримка решила просто бросить открытый вызов — и проиграла. Приглашали и Абхилагашу, но эта жадная тварь не захотела делиться обещанной наградой и ушла придумывать что-то
А Лаиссална с Оошоной совместными усилиями создали вот это. Карманный мир, отдельный кусок пространства, которое парифатцы называют Туманом. Все здесь как следует обустроив, они много дней поджидали удобного случая.
В саму усадьбу забраться не получалось — ее слишком надежно обезопасили, в том числе от гхьетшедариев… кажется, особенно от гхьетшедариев. Демоницы легко могли украсть Астрид, которая постоянно где-то носилась, но ее трогать не хотели, поскольку она все-таки дочь Хальтрекарока, он за нее даже судился. Хоть и небольшой, но есть шанс, что он разозлится, если ей навредить.
Еще они подумывали украсть младенца, это был бы идеальный вариант, но с него Лахджа не сводила глаз, и при нем постоянно была змея-фамиллиар. А Оошона вытащила из ноосферы знание о том, что яд этой змеи может убивать даже высших демонов.
И теперь Вероника брела в Тумане, а две демоницы наблюдали, поджидая, когда за ней явится мать. Обязательно явится, не может не явиться. Это слабое место Лахджи — она переживает за свои порождения, как за саму себя.
У Лаиссалны и Оошоны такой слабости не было. Обе родили своему мужу и повелителю нескольких детей, причем старших сыновей обе назвали Хальтрекароками, но им не было дела до того, где те сейчас и что с ними происходит. Какая-то часть, вероятно, уже мертва… какая разница? Лаиссална иногда встречала в закоулках дворца своего младшего сына, Эммертрарока, но если он завтра сгинет — она даже не заметит.
А вот Лахджа уже заметила. Вон как паникует, тупая курица.
Лаиссална и Оошона по праву входили в число любимых жен Хальтрекарока. Обе были прекрасны, как утренняя заря, при виде обеих сердца замирали, а потом начинали биться быстрее. Лаиссална была темноволоса, пышногруда и полногуба, глаза сверкали как коньячные бриллианты, а ямочки на щечках так и хотелось покрывать поцелуями. Оошона же при первом взгляде казалась невинной скромной девушкой, с гладкой блестящей кожей, фигурой песочных часов и огромными глазами лани. Обе идеально соответствовали вкусу Хальтрекарока, обе уступали только Абхилагаше, и обе заслуживали того, чтобы стать вечной любимой женой, королевой своего короля, леди при демолорде.
И друг на друга они косились с неприкрытым подозрением. Они скооперировались, чтобы провернуть все надежней, но не переставали помнить, что приз один, а их две.
И избавление от Лахджи — только первая фаза плана каждой.
Нет, убийства ни та, ни другая не планировала. Слишком рискованно, дело того не стоит. Каждая намеревалась просто перетянуть одеяло и выставить себя перед мужем единственным триумфатором. В то же время каждая держала в уме, что вторая может воткнуть нож в спину, так что обе держались
— Я так рада, что мы решили действовать сообща, — сказала Лаиссална, паря в прохладном тумане.
— Я еще больше рада, — ответила Оошона. — Так чудесно, когда рядом подруга, на которую можно положиться.
— Хорошо, что мы обошлись без Абхилагаши. Вот ей ни в чем нельзя доверять.
— Совершенно согласна, она настоящая дрянь, не то что ты.
Демоницы обменялись воздушными поцелуями и взглядами влюбленных самок богомола. Растворившись в пространственных складках, они наблюдали за растерянной девочкой, до поры не обнаруживая себя.
— Ма-а-ам!.. — окликала глупая козявка. — Ма-а-ам, где ты?..
— Отвратительно, — бросила Оошона. — Я бы никогда не стала рожать полудемона. Что дальше — ложиться с паргоронскими псами и плодить зверодемонов?
— Подожди, но у тебя же был тот… как его?.. ну ты знаешь, тот смертный.
— Я не рожала от него, — скривилась Оошона. — Это была чистая похоть, мне хотелось возлечь. Ничего предосудительного.
Лаиссална понимающе улыбнулась, но в мыслях запечатлела эти слова Оошоны огненными буквами, чтобы обязательно процитировать их Хальтрекароку. Донести до него, как Оошона относится к тем, кто плодит полудемонов.
— …Иди сюда, маленькая мэтресс!.. — раздался из тумана шепоток. — …Я провожу тебя к твоим маме и папе!..
Девочка доверчиво засеменила на голос, а изменившая голос Оошона с трудом сдержала смех. Они не собирались пока что трогать полудемоненка — приманка должна оставаться целой и невредимой, пока сюда не явится мать. Неизвестно, какие у Лахджи сейчас возможности, но пусть до последнего думает, что дочь просто заблудилась, забрела случайно в Лимбо. Вон и книжка у ребенка подмышкой — как раз про подобный случай… Лаиссална пригляделась и познала содержание этой «Девочки в Тумане»… хм, а интересно.
— …Вероника?.. — раздался другой голос. — …Вероника, ты где?..
Демоницы переглянулись. Это были уже не они — значит, Лахджа явилась в ловушку.
Лаиссална с Оошоной оставили ей отчетливый след, но не слишком явный. Лахджа, конечно, тупая, но все равно нельзя дать ей шанс смекнуть, что это не просто случайная прореха в Кромке.
И они продолжали прятаться, наблюдая теперь и за другими гостями… да, другими. Лахджа пришла не одна.
Впереди бежал светящийся пушистый шарик. Толстый белый кот, от которого исходило сияние. Он шел сквозь внутренние «глаза», вел за собой демоницу, и туманы вокруг расступались, фоновая скверна с шипением таяла.
Следом же переступал тонконогий конь, на котором восседал смертный в плаще и шляпе. Волшебник Лахджи. Не так давно он пережил нападение бушуков, а их проклятия легко не проходят, особенно для смертных. Его можно не опасаться, но лучше все-таки их разделить.
Лаиссална потянула незримые нити. Пространство их карманного мира исказилось, по нему поплыли зеркальные волны. Вероника, уже бежавшая к маме, снова оказалась посреди серой пустоты, голоса смолкли, и только рядом почему-то торчала из ничего одинокая пальма.