Семья врага
Шрифт:
Господи… Как поступить? Алиска и так без меня практически два часа. Проснулась теперь, хочет кушать. Свекровь – сомнительная нянька, но больше оставить было не с кем…
–Вы едете?
–Да, – киваю.
В машине у следователя очень комфортно и уютно. Я плохо разбираюсь в марках, но по косвенным признакам понимаю, что мужчина в средствах не стеснен. И вкус музыкальный у него хороший… Борис слушал шансон и всякие речитативы с нецензурщиной. Мне никогда не нравилось…
–Печку добавить? – Интересуется
–Нет, спасибо, – отвечаю поспешно.
Мне на самом деле так рядом с ним нервно, что хочется открыть окно.
Мне вообще рядом с любым мужчиной было бы нервно… Борис не понимал разнополой дружбы. У нас даже как-то вышел на эту тему конфликт, когда таксист помог мне донести сумки…
За ту пощёчину от мужа мне до сих пор обидно. Я попыталась ее для себя оправдать, но все равно не считаю, что заслужила.
–У вас есть ещё родные, Юля? – Спрашивает вдруг следователь.
Я несколько секунд соображаю, как правильно ответить.
–Как это относится к делу?
–Никак… – пожимает он плечами. – Это простой вопрос. Пытаюсь понять, почему вы не поедете с ребенком к маме, например. На сколько я понимаю, ваша свекровь – крайне неприятная женщина.
–Здесь нету никого. Мама, когда мне было тринадцать, уехала с новым мужем в Казахстан. Приняла ислам. Родила четверых детей. Бабушка меня с ними не отпустила. Есть тетя в Италии, но я ее практически не помню. Она одежду нам свою присылала, которая уже не модная была. Мы ее с бабушкой перешивали и продавали. Достаточно хорошо по деньгам выходило. Даже на учебу.
–Значит, вы, Юля, умеете шить? – Удивленно переспрашивает Колосов. – Очень редкий в наше время навык. Я, вон, два дня назад две тысячи за подшив штанов отдал…
–Это кажется, что можно много заработать, – вздыхаю. – На самом деле – больше возни. Деньги приносят только большое заказы.
–Хмм… – задумывается. – А платье сшить сможете? Белое. Такое. С воланами.
–Смогу… – отвечаю осторожно. – Только, наверное, сейчас проще готовое купить.
–Не проще…
–И я долго буду шить. Нужен минимум месяц в зависимости от сложности работы, – пытаюсь я съехать со странного предложения по работе.
Ещё я для невесты Колосова ничего не шила.
–Давайте, я все-таки направлю к вам клиентку. А вы на месте решите.
–Хорошо, – сдаюсь. – Дайте ей мой номер.
В окно начинают лететь крупные хлопья снега, и мы замолкаем. Тимур Аскарович пытается лавировать в потоке машин, а я просто снова погружаюсь в свои депрессивные мысли.
Пытаюсь разобраться. Что меня так зацепило в предложении Колосова. То, что он женится? Или то, что у меня самой не было свадебного белого платья?
Мое стекло окатывает грязной водой. Вздрагиваю.
А что, собственно, было? Несколько свиданий, беременность, квартира ведомственная?
Как это вообще правильно называется, когда внешняя картинка более чем удобоварима, а за этим фасадом появляются стабильно невкусные детали. Которые, в целом то, терпимы, и не дают толчка к решительным действиям, но когда оглядываешься…
–Приехали, – оповещает меня Колосов. – Надеюсь, у вас есть с собой паспорт, Юля.
Глава 4.
Тимур
Неконтролируемо бесит от того, как она беспокоится о муже. Как поправляет простынь, прикасается к руке, сдерживает слезы…
Бесит! Прям аж скулы сводит! Ну нашла о ком, ей Богу! Чем взял ее – вообще не ясно. Чем она его – это понятно…
Попка, талия, грудь, волосы шикарные – все при ней. Даже мешковатая одежда этого богатства скрыть не может.
Колосов, ты долбаный извращенец! Пялишься на женщину, пока она горюет о другом. Дно. Просто дно. Ну загни ее ещё тут и выдери рядом с постелью мужа. Ну класс же!
Мне хочется надавать себе по лицу за глупость и неуместные инстинкты к красивой женщине.
Я заработался? Может, мне и правда пора снизить планочку с требованиями к спутнице жизни? Тогда все станет проще?
–Когда он придет в себя? – Тихо спрашивает Юля.
Никогда, млять…
–Когда спадет интоксикация и температура. Из-за отека началась пневмония.
–И он поедет в колонию?
–Да. Как и постановил суд. Долечиваться будет уже по месту пребывания.
–Ясно… – поджимает дрожащие губы. – Спасибо, что разрешили встречу.
Разворачивается и, быстро перебирая каблучками, выходит из палаты.
Я борюсь с желанием случайно выдернуть кислородную трубку изо рта Морозова. Гаденыш!
Догоняю я Юлю уже в конце коридора.
–Не убегайте от меня, пожалуйста, больше, Юлия Александровна. Здесь посторонние могут передвигаться только под контролем сопровождающего. Опасно… В ожоговом здесь лежит главарь террористической организации. Под круглосуточной охраной.
–Простите, – вытирает она с лица слезы. Отворачивается так, чтобы я их не видел. – Я не подумала об этом.
Спускаемся по лестнице вниз и проходим КПП. Мокрый снег не прекращается. Будет очень хреново, когда вся эта каша заледенеет.
–Ну, до свидания… товарищ майор, – прощается Юля.
Вынуждено поднимает на меня глаза.
И я тону в ее карих, чуть блестящих от слез омутах, как пацан. Даже кровь в лицо бросается и дух вышибает. Давно со мной такого не случалось. Очень давно.