Семья Звонаревых. Том 2
Шрифт:
Звонарёв впервые слышал эту историю и выразил удивление, что о ней ни словом не обмолвилась ни одна газета, даже «Русский инвалид» [19] .
– Чего захотели! – насмешливо воскликнул Тихменёв. – О таких вещах не пишут. Но, как говорится, шила в мешке не утаишь. – Он вздохнул. – Да только ли это! А водосвятие помните?
Ещё в японском плену Звонарёв слышал об эпизоде, о котором упомянул разоткровенничавшийся Тихменёв. Но то были слухи, теперь же представилась возможность узнать подлинное событие.
19
«Русский инвалид» – военная газета, издававшаяся
– Сделайте одолжение, Павел Петрович, расскажите! – попросил Звонарёв. – Это, должно быть, тоже нечто очень любопытное.
Основана Павлом Павловичем Пезаровиусом в патриотически-благотворительных целях: доход предназначался в пользу инвалидов Отечественной войны, солдатских вдов и сирот. Благодаря помещению политических известий с театра войны ранее, чем в других газетах, «Русский Инвалид» имел огромный успех. С июля по 27 октября 1917 года издавалась под названием «Армия и флот свободной России».
– Извольте, – охотно согласился Тихменёв. – Это произошло шестого января пятого года. Как вам известно, эта церемония сопровождается орудийным салютом с валов Петропавловской крепости. В тот год салютовать должна была одна из батарей гвардейской конной артиллерии, – Тихменёв снова покосился на ближайших соседей. – Когда митрополит погружал крест в воду, то есть в самый торжественный момент крещенской службы, батарея пальнула картечью прямо в сторону места водосвятия. Произошло это из-за чьей-то халатности. Накануне шло учение при орудиях, и в стволе одной из пушек осталась картечь. Перед салютом никто не удосужился осмотреть пушки. Получился не салют, а обстрел. Хорошо хоть, расстояние выручило: от крепости до места водосвятия больше версты, так что картечь туда попала уже на излёте. И всё же одного в толпе убило, двоих ранило. Несколько картечин упало рядом с царской семьёй. Представляете, какой поднялся переполох! Царь, не медля, умчался в Зимний. Он усмотрел в злосчастном выстреле преднамеренное покушение на своё семейство. Вот почему расстрел на Дворцовой площади девятого января, спустя всего три дня, был особенно жестоким.
– Народ не забудет никогда этого расстрела, – мрачно вставил Звонарёв.
– Забудет, как многое забыл! – скептически заметил Тихменёв. – Толпа, народ – это стадо с короткой памятью. Время идёт, а под нашим зодиаком всё остаётся неизменным. И так будет вечно… Всех офицеров конной батареи перевели теми же чинами в различные захолустные батареи армии, и служить им больше в гвардии не разрешили. А ведь гвардия – это цвет нашей армии. Вы только взгляните, как шагают эти молодцы! – восторженно воскликнул генерал.
Да, маршем гвардейских полков нельзя было не восхищаться. Один за другим выходили на поле различные полки и занимали на нём строго определённые места, отмеченные солдатами-линейными. Пехота подходила с громкими, с удалым подсвистом песнями. За пехотой приблизился под звуки своего марша гвардейский саперный батальон, затем, громыхая щитами орудий, появилась артиллерия, и, наконец, на поле показались многочисленные конные полки. Поле заполнилось тысячами людей в защитных брюках и рубахах, на груди у офицеров красовались ордена и медали. Генералы были при орденских лентах через плечо.
Вскоре к валику подъехали открытые машины с царской семьёй и высоким гостем. Царю подвели белого аргамака, и он в сопровождении великого князя начал объезд построенных для парада полков. Царь торопился, стараясь не утомлять Пуанкаре, который вместе с царицей ехал в ландо вдоль выстроившихся полков.
Подъехав к царскому валику и не слезая с коня, царь остался у подножия валика, рядом с ним стал великий князь, главнокомандующий. Ландо с царицей и Пуанкаре отъехало немного в сторону и остановилось на небольшом пригорке.
Старая императрица с наследником и великими княжнами разместилась
20
Фредерикс (Фридрикс) Владимир Борисович (Адольф Андреас Волдемар), барон, с 21.02.1913 – граф, (28 ноября 1838 – 1 июля 1927) – российский государственный деятель, потомком шведского офицера, пленённого русскими войсками и осевшего в Архангельске. Один из предков министра – придворный банкир Екатерины II, произведенный в бароны. С марта 1871 года – флигель-адъютант при императоре Александре II. С 6 мая 1897 года вплоть до падения монархии – министр императорского двора (министерство управляло дворцами и земельными владениями императорской семьи). Одновременно состоял канцлером российских императорских и царских орденов. Присутствовал в Государственном совете с 6 мая 1897 года, но в работе совета участия не принимал. С началом Первой мировой войны находился с Николаем II в Могилёве, сопровождал его во всех поездках. К моменту Февральской революции 79-летний
День выдался безоблачный и тихий. Солнце с каждой минутой припекало всё сильней. Публика на валике, усиленно обмахиваясь белыми веерами, походила на стаю заморских белоснежных птиц, непрерывно трепетавших крыльями. Она не спускала глаз с валика, наблюдая за тем, что там происходит. Политики пытались предугадать, какова будет международная атмосфера после этой встречи Пуанкаре и царя, дельцы прикидывали в уме, какие прибыли им сулит военный союз Франции и России и как сохранить экономические связи с Германией. Сплетники и сплетницы судачили по поводу нарядов царицы, княжон и придворных дам.
Как и накануне, немцы стояли несколько обособленной группой около германского посла графа Пурталеса, выправка и надменный взгляд которого выдавали в нём, несмотря на дипломатическую форму, прусского юнкера. Даже болтливый Шлобитен сегодня предпочитал молчать.
Зато французы, окружившие французского посла Палеолога, были оживлены не в пример вчерашнему дню. Все следили за мановением царской руки. Николай сделал знак рукой, и фанфаристы дружно заиграли сигнал к походу. Выстроившийся против царского валика больной старик страдал потерей памяти. Влияния на императора не имел, но пользовался его полным доверием. В государственные дела не вмешивался. 5 марта по требованию Временного правительства удалён из местопребывания императора, а 9 марта 1917 года арестован в Гомеле железнодорожными рабочими. Допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией. 11 марта по рекомендации врачей-психиатров перевезён в Евангелическую больницу. Вскоре был освобожден, жил в Петрограде. В 1924 году обратился к советскому правительству с просьбой о выезде за границу. Поселился в городе Кауниайнен, близ Хельсинки, где и скончался на 89 году жизни.
оркестр грянул было традиционный марш «Под двуглавым орлом», но тут же смолк и в следующее мгновение заиграл какой-то бодрый, весёлый, но совершенно незнакомый марш.
Услышав его, французы сразу подбодрились, а затем разразились аплодисментами. Звонарёв и Тихменёв не поняли, в чём дело и чему радуются французы.
– Так это же Лотарингский марш! – пояснили им. – Марш отторгнутой от Франции провинции. Он запрещён в Германии, но Пуанкаре родом из Лотарингии, вот в его честь и играют этот марш.