Сеньор Кон-Тики
Шрифт:
Многие спрашивали себя: почему книга и фильм про «Кон-Тики» так полюбились людям? Спору нет, книга хорошо написана, но литература знает произведения ничуть не худшие, которые не оставили после себя никакого следа. Фильм необычен и увлекателен, но в нем много технических погрешностей. Видно, причина или причины в чем-то другом, что не так просто уловить. Писатели и критики принялись обсуждать этот вопрос в газетах и журналах. Одни считали, что тут виновата сама эпоха. Дескать, послевоенные годы были порой разбитых идеалов и утраченных иллюзий, люди были поглощены борьбой за существование, их точила тревога за завтрашний день. Если кто-нибудь обращался за утешением к миру книг, то не находил ничего отрадного в потоке военной литературы
Тогда уж лучше выйти с шестью смельчаками в необозримый океан, подальше от повседневной суеты, хлопот и забот. Разве не отдых для души побыть «первобытным» человеком, вырваться из железной хватки механического чудовища, каким представляется многим современное общество. Борясь с волнами, идти навстречу райским островам — кому это не по сердцу? Всемирно известный швейцарский публицист Роберт Юнг говорил: «Материальные блага — не все. Человек духовно не удовлетворен, он томится. Ему не удается духовно поспевать за техническим развитием современной цивилизации. Мы больше не знаем, к чему стремиться… В Америке люди пытаются попросту уйти от проблем. Популярность книги „Кон-Тики“ — одно из следствий этого».
Но «горячку Кон-Тики» не объяснишь только духом времени. До сих пор книга пользуется большим спросом. Она стала классической. Может быть, еще играет роль притягательная сила природы и зов океана, интерес к неизведанному, олицетворяемому океаном? Какие диковины ждут того, кто отважится выйти за видимый горизонт и еще дальше? Что кроется в пучинах моря?
Конечно, нас восхищают чудеса техники — спутники и электронные машины. Но они не заняли пока прочного места в эмоциональной жизни человека. А вот стремление вернуться к исконной простоте присуще большинству людей. Покой, тишина, шелест ветра в снастях, размеренный ритм моря — все это книга дарит людям, и мы вправе сказать, что автору удается на короткое время «возвратить» читателя к природе.
Плавание не было причудой любителя романтики. В основе лежала идея. Экспедицией руководил исследователь, которому мало было сидеть за письменным столом и пересказывать, что говорили другие в книгах и журналах. Он сам вышел в путь и рисковал жизнью, чтобы доказать то, что другие считали невозможным.
Волна успеха подхватила также пятерых товарищей Тура. Герман, Кнют, Эрик, Бенгт и Торстейн выныривали на ее гребне то тут, то там в разных концах света. В свое время Тур обещал, что поделит с ними доход, если лекционные турне покроют долги. Но так как на первых порах перспектива казалась мрачной, он дал им по копии фильма, чтобы они могли выступать сами. Кнют Хаугланд пишет: «Он не забыл своих товарищей, которые помогли ему совершить плавание. Все мы получили куда больше того, что он обещал. Кроме того, он постоянно поддерживал связь с каждым из нас и никогда не скупился на помощь, не дожидаясь просьбы. А ведь первые годы он один нес бремя огромного долга и жил займами».
Пожалуй, особенно много экспедиция дала Герману Ватсингеру. Ведь он был инженер по холодильному оборудованию, и сказочные рыбные богатства течения Гумбольдта подали ему хорошую мысль. Он переехал с семьей в Перу и развернул деятельность в области рыболовного промысла; вскоре его назначили норвежским генеральным консулом в Перу. Продолжая свое дело, Герман по всей Латинской Америке выстроил морозильники для рыбы. В Чили он основал крупную норвежскую фирму.
Путешествие на плоту изменило жизнь и Кнюта Хаугланда. Он продолжал служить в норвежской армии, но теперь все силы сосредоточил на музее. Его заботами был сохранен плот, и он стал директором музея «Кон-Тики». Новое современное здание, сооруженное по соседству с павильоном Нансенова «Фрама», открылось в 1957 году. Кроме плота, выставленного в главном зале, есть экспозиции, освещающие теорию, ради которой было предпринято плавание, а также находки из последующих экспедиций Хейердала. Из скромной выставки Хаугланд сделал самый посещаемый музей
Эрик Хессельберг издал свою собственную повесть об экспедиции — веселую книжку с юмористическими рисунками, переведенную на много языков. После лекционных турне, преимущественно в странах немецкого языка, он купил и переоборудовал по своему вкусу яхту и отправился в Средиземное море. Его часто приглашают в разные страны декорировать рестораны «Кон-Тики». Он выступает также консультантом на международных выставках, где экспонируют модели плота.
Решающую роль сыграло плавание в Южные моря для Бенгта Даниельссона. В Лиме еще до отплытия он влюбился в сотрудницу французского посольства, а прибыв в Полинезию, влюбился опять — на этот раз в остров Таити. Бенгт вернулся в Лиму, женился на своей француженке и поселился с ней на Таити. После этого он еще трижды побывал на Рароиа и завершил социологическое исследование, которое принесло ему докторскую степень. Бенгт Даниельссон написал много популярных книг, связанных с Южными морями, а недавно его назначили директором Государственного этнографического музея в Стокгольме. Но хотя ему пришлось переехать в Швецию, домик на Таити остался за ним…
Торстейн Робю — младший лейтенант «Петтерсен» — прилежнее всех использовал свой экземпляр фильма. Множество ангажементов в Швейцарии позволили ему закончить там образование и получить диплом инженера. И в других странах, от Швеции до Анголы, он читал лекции, пока не осел на родине, работая инженером-связистом. Два года Торстейн зимовал на метеостанции на острове Ян-Майен в Арктике. В 1964 году его пригласили радистом в санную экспедицию через Северный полюс. Экспедиция не удалась, а Торстейн умер на базовом лагере к северу от Канады.
Пока товарищи Тура продолжали разъезжать по свету, сам он вдруг куда-то пропал. «Горячка Кон-Тики» продолжала распространяться, на имя Хейердала в Осло стекались лестные предложения рекламных бюро, радио и телевидения, могучим Потоком шли письма почитателей, но виновник словно провалился сквозь землю вместе с женой. Репортеры звонили, телеграфировали, разыскивали его — тщетно. Что случилось? Бежал от славы? Или, спрашивала одна лондонская газета, это типично скандинавский поступок в духе Греты Гарбо? [7]
7
Грета Гарбо — всемирно известная шведско-американская киноактриса. Расцвет творчества приходится на вторую половину 20-х и 30-е годы. В зените славы вдруг перестала сниматься в кино. — Прим. пер.
XIV. Холодный прием
Среди поросших вереском холмов Дартмура, неподалеку от пресловутой Дартмурской тюрьмы, стоит небольшой каменный дом с высокой соломенной крышей. Это гостиница «Хаунд Тор Инн». Весной 1952 года в ней было всего два постояльца: норвежская чета с трудной фамилией Хейердал. Они в самом деле бежали от шума и славы, бежали, потому что нуждались во времени и покое, чтобы дописать книгу «Американские индейцы в Тихом океане», которая должна была выйти летом того же года. Если не считать их друзей-археологов в Санта-Фе, ни один ученый еще не потрудился прочесть объемистую рукопись. Но после успеха книги о «Кон-Тики» легко было найти издателей для научной монографии с подзаголовком «Теория, легшая в основу экспедиции „Кон-Тики“».
День и ночь, почти не выходя из комнаты, оба постояльца работали с книгами и рукописями при свете керосиновых ламп перед горящим камином. Всю весну они были так загружены, что Тур не мог даже выбрать времени, чтобы съездить в ближайший город и постричься. Кончилось тем, что Ивон взяла ножницы и сама обкорнала его. Подготовив книгу к печати, они переехали в отель «Гайд-парк» в Лондоне, и Тур пошел к парикмахеру.
Тот пристально посмотрел на него и спросил:
Простите, сэр, но вы не могли бы сказать, где вас стригли последний раз?