Сеньора де Лонжевиль, или отмщенная женщина
Шрифт:
Жаннетта уходит. Надлежащим образом она исполняет оба поручения, и в девять часов несчастная Луизон в наряде Кола оказывается в кабинете, где намечено схватить любовника сеньоры. (Подобное расположение комнат сохранилось в замке Лонжевиль и по сей день. (Прим. автора.))
– Поторопимся, – говорит господин де Лонжевиль своим людям, бывшим, как и он, настороже, – поспешим, вы ведь видели его, друзья мои, не так ли?
– Да,
– Быстро распахните дверь и набросьте ему на голову тряпку, чтобы он не мог кричать. Затем суньте в мешок – и в воду без всякого промедления.
Все мгновенно осуществляется, бедной пленнице так усердно затыкают рот, что ей невозможно дать о себе знать, ее заворачивают в мешок, который позаботились набить тяжелыми камнями, и через окно сбрасывают в ров. По окончании операции все расходятся.
Господин де Лонжевиль спешит в покои, ожидая обнаружить там свою красотку. По его расчетам она уже должна прибыть. Он и не подозревает, куда отправил ее несколько минут назад. Полночи проходит – никого. Светит яркая луна, и наш встревоженный влюбленный решается отправиться в дом своей ненаглядной, желая выяснить, что могло ее задержать. Он выходит. В это время госпожа де Лонжевиль, наблюдающая за его действиями, укладывается в постель супруга. Господин де Лонжевиль узнает у домашних Луизон, что та ушла в привычное время и, наверное, уже находится в замке. Ему ничего не сказали про переодевание, поскольку Луизон никому не призналась и выскочила незамеченной. Сеньор возвращается. Свеча, оставленная им в спальне, погашена. Пытаясь зажечь ее, он достает огниво, лежащее у изголовья кровати. Слышит легкое дыхание. Решив, что, пока он разыскивал драгоценную Луизон, та пришла в его отсутствие и, не найдя его в покоях, не утерпела и улеглась, он без всяких колебаний ныряет под одеяло, лаская свою жену и произнося нежные слова любви, обычно предназначенные для его милой Луизон.
– Как я тебя заждался, моя сладкая... Где же ты была, дорогая моя Луизон!..
– Предатель, – произносит госпожа де Лонжевиль, зажигая припрятанный ею потайной фонарь, – у меня больше нет сомнений в твоем поведении, признай же свою супругу на месте потаскухи, которой ты отдаешь то, что принадлежит мне одной.
– Сударыня, – говорит муж, ничуть не растерявшись, – узнав о том, как вы со мной обошлись, я считаю себя свободным от каких бы то ни было обязательств.
– Обошлась с вами,
– Думаете, я не знаю о вашей связи с Кола, презреннейшим из моих крестьян?
– Мне, сударь, – надменно отвечает сеньора, – мне опуститься до такого... Да вам просто померещилось. Того, о чем вы упоминаете, никогда не было, и вы никогда не сможете доказать обратное.
– По совести говоря, сударыня, это действительно будет очень трудно осуществить, я только что приказал сбросить в воду негодяя, покрывшего меня позором, и вы никогда его больше не увидите.
– Сударь, – говорит владелица замка со все возрастающей уверенностью, – если вы приказали сбросить этого несчастного в воду из-за подобных подозрений, вы, безусловно, повинны в великой несправедливости. Однако если, как вы утверждаете, он был таким образом наказан лишь за то, что бывал в замке, то я опасаюсь, что вы совершили ошибку, ибо нога его сюда ни разу не ступала.
– Поистине, сударыня, вы хотите меня заставить думать, что я сумасшедший.
– Выясним все, сударь, разберемся, нет ничего проще, пошлите Жаннетту за крестьянином, к которому вы столь нелепо и необоснованно ревнуете, и посмотрим, что из этого выйдет.
Барон соглашается. Жаннетта отправляется и вскоре приводит живого и невредимого Кола. Увидев его, господин де Лонжевиль протирает глаза и приказывает немедленно выяснить, кто же в таком случае сброшен в ров. Приказ мгновенно исполняется, и труп несчастной Луизон оказывается пред глазами ее любовника.
– О праведное Небо! – восклицает барон. – Это сотворено неведомой рукой, направляемой самим Провидением, и я не смею роптать против его ударов. Вы ли, сударыня, повинны в этой роковой ошибке или кто-то другой – не хочу допытываться подробностей, – вы избавились от той, что досаждала вам, освободите же и меня от виновника моих тревог, и пусть Кола немедленно исчезнет из нашей местности. Вы не возражаете против этого, сударыня?
– Более того, не только не возражаю, но даже присоединяюсь к вашему приказу, сударь. Пусть отныне между нами вновь воцарится мир, пусть любовь и уважение восстановят свои права, и пусть ничто впредь не нарушит нашего союза.
Кола уехал и больше никогда не возвращался. Луизон похоронили. И с тех пор не существовало в Шампани более дружных супругов, чем сеньор и сеньора де Лонжевиль.