Сенсация
Шрифт:
— А этот, сэр, как его, Хитчкок? — спросила леди Кокперс (и некстати, поскольку означенный дворянин недавно оставил службу у лорда Коппера вследствие весьма язвительного спора, касавшегося битвы при Гастингсе, и переметнулся в стан «Дейли Врут»).
— Кого вы собираетесь послать в Эсмаилию? — спросила миссис Ститч.
— Я как раз обсуждаю сейчас это с моими редакторами. Война, на мой взгляд, будет исключительно интересной — этакой мировой катастрофой в миниатюре, и мы собираемся освещать ее как можно шире. Деятельность крупнейших газет, — продолжал лорд Коппер, вновь чувствуя себя ротарианцем [2]
2
Членом клуба «Ротари», международной организации, объединяющей бизнесменов, юристов, адвокатов, врачей и пр., стремящейся к улучшению благосостояния общества.
— Да-да-да, — согласилась миссис Ститч. — Самую отборную. Поэтому на вашем месте я послала бы туда кого-нибудь вроде Таппока. Вам, конечно, вряд ли удастся уговорить его самого, но многие ему подражают, и вы…
— Смею вас заверить, дорогая миссис Ститч, что «Дейли Свист» умеет договариваться с талантами. Не так давно известнейший поэт написал для нас оду о чистой выручке и ее зависимости от тиража. Он сам признавался мне потом, что ничего более ценного и возвышенного в своей жизни не писал.
— Разумеется, если бы вы смогли заинтересовать самого Таппока, то о большем нельзя было бы и мечтать. Он опытный путешественник, прекрасно пишет и Эсмаилию знает как свои пять пальцев.
— Таппок — божественный репортер, — сочла своим долгом закрепить сказанное леди Кокперс.
Через полчаса миссис Ститч позвонила Таппоку.
— Все в порядке, Джон. Вы едете. Не соглашайтесь меньше чем на пятьдесят фунтов в неделю.
— Да благословит вас Бог, Джулия! Вы спасли мне жизнь.
— Пользуйтесь услугами фирмы Ститч! — раздался в ответ веселый голос.
3
Вечером редактор международного отдела «Свиста» мистер Солтер получил приказ явиться на ужин в загородный дом своего патрона в Ист-Финчли. Это был тяжелый удар для человека, обычно работающего допоздна и именно сегодня собравшегося пойти в Оперу. Мистер Солтер и его жена готовились к этому знаменательному событию не одну неделю, и по дороге в уродливую резиденцию лорда Коппера специалист по международным проблемам с тоской вспоминал беззаботные дни, когда он ведал «Уголком домашней хозяйки» или, в совсем уж волшебные времена, подбирал анекдоты для юмористического еженедельника. Глава «Мегалополитан» был убежден, что поддержать работоспособность сотрудников можно, только перебрасывая их из одного отдела в другой. Заветной мечтой мистера Солтера были «Ребусы и головоломки», но пока что он вынужден был нести тяжкий крест международных отношений.
Они ужинали вдвоем: съели суп с петрушкой,
Участие в беседе мистера Солтера сводилось к выражению согласия. Когда лорд Коппер был прав, он говорил: «Совершенно верно, лорд Коппер», а когда тот ошибался — «В общем, да, лорд Коппер».
— Как называется этот город, столица Японии? Иокогама, так ведь?
— В общем, да, лорд Коппер.
— А Гонконг принадлежит нам…
— Совершенно верно, лорд Коппер.
Пауза.
— В Эсмаилии будет гражданская война. Я намерен ее освещать. Кого можно послать туда?
— Как вы понимаете, лорд Коппер, мы должны будем послать либо штатного корреспондента, знающего дело, но неизвестного публике, либо какую-нибудь знаменитость со стороны. Видите ли, с тех пор как мы лишились Хитчкока…
— Да-да-да. Знаю. Военный корреспондент номер один. Тинк непременно отправит его туда. Знаю. Но он был не прав! Битва при Гастингсе — это 1066 год, я проверял! И я не могу держать на службе человека, у которого не хватает мужества признать свою ошибку.
— Может быть, воспользоваться услугами кого-то из американцев?
— Нет. Я знаю, кто мне нужен. Таппок.
— Тапок?
— Да, Таппок. Молодой человек, за чьим творчеством я давно наблюдаю. У него редкий стиль, он был в Патагонии, и премьер-министр держит его книги на тумбочке возле кровати. Вы его читали?
— В общем, да, лорд Коппер.
— Тогда свяжитесь с ним завтра же. Договоритесь о встрече. Встреча должна быть сердечной. Сводите его в ресторан. Соглашайтесь на любые условия. То есть на любые разумные условия, — уточнил он, поскольку подобного рода инструкции, выполненные буквально, уже приводили к удручающим последствиям, и велосипедист-трюкач, на которого лорд Коппер обратил внимание в припадке благодушия, осел в спортивном отделе на пять лет, получая пять тысяч фунтов в год.
4
Мистер Солтер, придя в полдень на службу, застал ответственного редактора погруженным в глубокую депрессию.
— Утренний выпуск страшно взять в руки, — сказал тот. — Мы заплатили профессору Джеллаби тридцать гиней за статью, и теперь все гадают, о чем она. История с зоопарком — «Нож милосердия» — проиграна «Дейли Врут» по всем параметрам.
Но самое ужасное — это, конечно, спортивный раздел!
Мучаясь от стыда, они прочли опус велосипедиста.
— Кто такой Тапок? — спросил после тяжелого молчания мистер Солтер.
— Знакомое имя, — сказал ответственный редактор.
— Шеф хочет послать его в Эсмаилию. Это любимый писатель премьер-министра.
— Значит, он не тот, о ком я подумал.
— Мне нужно его разыскать, — продолжал мистер Солтер, вяло листая злосчастный утренний выпуск. — Тапок, — повторял он. — Тапок, Тапок. Таппок. Смотрите, вот он. Таппок! Почему шеф не сказал, что он у нас в штате?