Сэнсэй I
Шрифт:
42
Из-за выпускного вечера мне, к сожалению, пришлось пропустить духовное занятие. И когда я на следующий день позвонила Татьяне, она поведала мне очень приятную новость. Оказывается, у Сэнсэя намечался недельный отпуск и ребята уговорили его поехать на море всем вместе. Даже Николай Андреевич ради этого решил взять накопленные на работе отгулы, прибережённые на такой редкостный случай «круглосуточного» общения с Сэнсэем.
– Я сказала, что и ты поедешь, – произнесла в трубку Татьяна.
– Молодец, Танюха, ты настоящий друг. Уж этого я точно не пропущу.
Ехать
43
В назначенный день в пять утра, гремя мисками и ложками по тихим улочкам, мы с Татьяной пришли на место общего сбора. Там уже стояли Руслан и Юра. Потом пришли Стас с Женькой. Они сказали, что Сэнсэй на час задержится. Как потом выяснилось, Сэнсэй проработал до самого утра. Ребята поведали, что обычно он не заканчивает, пока не примет последнего пациента. Учитывая огромные очереди к нему, это длилось где-то до двух ночи. Но в тот день, очевидно, узнав, что костоправ уезжает на неделю, людей оказалось гораздо больше. Поэтому только к пяти утра Сэнсэй закончил вести приём.
Позже на дедушкином «коробчонке» подъехал Андрей, вместе со Славиком. Наверное, этой машине было столько же лет, сколько и дедушке Андрея. Но мы с Татьяной были рады и такому средству передвижения. В хорошей компании и «Запорожец» оказывается не хуже «Мерседеса». Мы стали укладывать вещи в «стального коня», забив багажник почти доверху.
– Да, придётся Костику под ноги ставить свою сумку, – деловито сказал Андрей, еле закрывая багажник.
Но когда приехал Костик, надо было в тот момент видеть отвисшую нижнюю челюсть Андрея. Вещи Костика прибыли на «Волге» вместе с гружёным прицепом. И когда мы помогали выгружать эти бесконечные сумки и мешки, у Андрея чуть дар речи не пропал. Беспомощно помахав руками, он наконец взорвался:
– Да ты чё! Как на Северный полюс собрался. Мы же на неделю едем, а ты одних продуктов на три года вперёд набрал! Да ещё эти огромные фляги с водой. Тебе же Сэнсэй сказал одну, а не четыре. Ты бы ещё цистерну сюда приволок!
– Честно говоря, хотел, но не смог. Транспорта подходящего не было, – с улыбкой ответил Костик, кивнув в сторону отцовской «Волги».
– Ну ты даёшь! Куда я это всё тебе грузить буду! Что мне прикажешь с этими бочками делать?! Разве их вместо колёс «Запорожцу» вставить, что ли?!
– Так Николай Андреевич вроде бы с прицепом обещался подъехать.
– Вот именно, что вроде бы…
– Да ладно, не кипятись, что-нибудь придумаем.
Ещё битых пятнадцать минут Андрей ходил, возмущаясь возле огромной кучи вещей Костика. Но Костик только отшучивался, приговаривая:
– Я посмотрю, как на море ваше сиятельство будет благодарить моё величество за столь незабываемый комфорт.
Пока Андрея прорывало в очередном фонтане эмоций, Татьяна спросила у Костика:
– А, правда, зачем ты столько всего набрал?
– А
И, взяв её нежно за талию, мечтательно произнёс:
– А мне всего дороже твои прелестные уста.
– Да ладно тебе, – легонько оттолкнула его девушка, залившись звонким смехом.
Костик скорчил страдальческое лицо и с пафосом произнёс:
– Ах, гордость сердца стоит многих мук!
И, покосившись на Татьяну, добавил:
– Я тетиву так туго натянул,Что боюсь, не выдержит мой лук!– Никуда он от меня не денется. Я ему покажу кузькину мать… – случайно громко сказал Андрей, продолжая бурчать о своём.
Мы все покатились со смеху. В это время подъехал Сэнсэй с Володей и Виктором. Глянув на огромную кучу вещей, Сэнсэй недоумённо спросил:
– Ребята, вы что, на Северный полюс собрались?
Вся наша компания покатилась в новом приступе смеха, а Андрей, найдя в лице Сэнсэя своего единомышленника, начал изливать душу.
Наконец подъехал и Николай Андреевич с долгожданным прицепом. Но оказалось, что и прицепа для всего Костиного «добра» было маловато. Кое-как распихнув вещи по трём машинам, мы стали утрамбовывать туда и свои тела. Славик пересел в машину Сэнсэя. Мы с Татьяной разместились среди сумок на заднем сиденье «Запорожца». А Костику, как «особо проштрафившемуся», досталось самое «вакантное место» – впереди возле Андрея, на сидении, которое мало того, что было нестандартное, низкое, так ещё и болталось на одном шурупе крепления. Так что Костик, с его высоким ростом, ощутил всеми своими конечностями всю прелесть трёхчасовой поездки в «Запорожце».
Но нескончаемый юмор наших парней сгладил весь дискомфорт дружным, весёлым смехом.
Наш «Запорожец» тарахтел впереди всей колонны. Андрей пытался выжать из него все остатки сил, упёршись ногой в педаль газа. Сэнсэй со старшими ребятами ехал за нами, сохраняя дистанцию. А Николай Андреевич, гружёный доверху, не спеша рулил где-то позади Сэнсэя… Андрею, вероятно, показалось мало того что он возглавлял колонну, так ему вздумалось продемонстрировать нам, что «Запорожец» – самая «крутая» машина на этой трассе. Прибавив скорость, он начал догонять одну машину за другой, гордо выпятив грудь. Костик же при этих манёврах в шутку перекрестился, вцепившись в переднюю панель, и начал читать молитву о спасении всех страждущих автомобилистов от такого заядлого «погонщика этого драндулета».
Мы вырвались несколько вперёд. На трассе показался небольшой придорожный рынок. Татьяна, увидев издалека стоящую на земле в корзинах клубнику, крикнула ребятам в шуме грохочущего мотора, чтобы те затормозили. И когда мы, наконец, остановились, Костик облегчённо вздохнул, пытаясь вылезти, как он выразился, «из этой консервной банки, сложившей его, словно скумбрию, в три погибели». Чтобы выйти нам, Костику пришлось снова выставлять своё кресло. За этой комедией наблюдал весь рынок. Более того, когда Костик, наконец, захлопнул дверь, от неё отвалилось боковое зеркало. Андрей посмотрел на него такими глазами, как будто тот замахнулся на самое святое: