Сэнсэй III. Исконный Шамбалы
Шрифт:
– Не понял, - встрепенулся Женька, услышав знакомое слово.
– Это в смысле «Гитлер капут»?
И парень показал в воздухе рукой крест. Мы рассмеялись, а Сэнсэй с улыбкой ответил.
– Ну, может быть, Гитлеру он и принёс «капут». Но если говорить о переводе слова «капитал», то caput означает «голова».
– А, умный значит, - сделал вывод парень.
– Отнюдь, - отрицательно покачал головой Сэнсэй.
– Имеется в виду поголовье скота.
– И увидев удивлённую реакцию ребят, прекративших даже жевать, пояснил.
– Просто раньше скот считался за денежную единицу. И его счёт
Сказав это, Сэнсэй довольно глянул на Аримана, а следом за ним и мы поспешили повернуть к нему головы. Как мне показалось, на лице Аримана мелькнуло едва заметное смятение, но, когда он удостоился всеобщего внимания, то тут же воспроизвёл очаровательную улыбку и весело проговорил:
– Безусловно, было, конечно и такое время, когда деньги ходили на четырёх ногах. Но хорошо, что эти времена давно прошли. А то я сейчас замучился бы считать свой «капитал» по головам.
– Да уж, от такого капитала были бы одни убытки, - с хохотом заметил Володя.
– Мало того, что есть постоянно просит, ещё и запах распространяет специфический.
– Что верно, то верно!
– произнёс Ариман, да так, как будто Володя попал в точку его мысленных рассуждений.
Он переглянулся с Сэнсэем, и они вновь расхохотались, словно вкладывая в эти слова гораздо больший смысл, чем это было сказано. Просмеявшись, Ариман покачал головой:
– М-да-а, что только не служило человеку деньгами: от коровьих черепов на Борнео до человеческих черепов на Соломоновых островах, от брусков соли в Африке до плиточного чая в Китае и Бирме. В Древней Мексике, вообще, рассчитывались бобами какао. Но что самое интересное, даже в те времена были свои «фальшивомонетчики», подделывающие бобы, - усмехнулся Ариман.
– Чего только люди не перепробовали в качестве расчётных средств: табак, зёрна риса, кукурузы, сушеную рыбу, шкуры, скот, людей.
– Да, - как-то горестно проговорил Сэнсэй.
– Деньги менялись, только отношение к деньгам оставалось прежнее…
– В принципе ничего не изменилось, - согласился с ним Ариман.
Некоторое время все молчали, пока Володя не проговорил:
– Нет, ну за «капитал», конечно, ты Сэнсэй меня поразил. Кто бы мог подумать! Это что, получается, Маркс написал книгу о «поголовном скоте»?
Старшие ребята взорвались хохотом.
– Ну, если подходить к диалектическому материализму в работе Карла Маркса под названием «Капитал» с этой позиции, - усмехнулся Сэнсэй, - то действительно, получается совершенно иной подтекст этой концепции. Ведь там бытиё определяет сознание. Люди сами творят свою историю, а побудительные мотивы их действительности определяются материальными условиями общественного производства. Общество рассматривается как единый механизм, что сродни в данном ключе стаду, в структуре которого производительные силы определяют производственные отношения, формы собственности. Что в дальнейшем и обуславливают классовую структуру общества, политику, мораль, религию, философию.
– Во, Сэнсэй, ну ты даёшь!
– восхищённо проговорил Володя с улыбкой.
– Ты ещё помнишь «Капитал»?
– Ну так, есть ещё порох в пороховницах, - усмехнулся Сэнсэй.
– И ягоды в…, - попытался добавить свой экспромт Женька, но, недоговорив, замялся.
Володя сидел с улыбкой, но потом, очевидно сопоставив слова Сэнсэя с новой интерпретацией, вновь рассмеялся, заражая своим раскатистым смехом других.
– Надо же, как всё совпадает, - произнёс он, вытирая накатившиеся от смеха слёзы.
– Прямо как в жизни.
– А что, на Руси скот тоже был деньгами?
– видимо поняв по-своему смех старших ребят, спросил Юра у Аримана.
– Да, - безразлично ответил тот.
– Между прочим, - заметил Сэнсэй, - скот в Древней Руси в большей степени являлся «иностранной валютой». Поскольку древние славяне были в основном земледельческими племенами. А рядом с ними жили скотоводческие племена степняков, которые и обменивали свой скот на продукты славян.
– Но и у славян слово «скот» выражало «богатство», «имущество», - блеснул Ариман своими знаниями русской истории.
– Ведь это уже потом у них пошло разделение обозначений на животных и деньги.
Однако Сэнсэй и на это возразил.
– «Изобилие имущества», «излишек», «избыток» - да, под этим имелось в виду наличие «скота». Но отнюдь не «богатство», как таковое. Ведь первоначально слово «богатство» у древних славян означало «Бог и ты», «Бог в тебе», «В Боге ты», и подразумевалось под ним духовное богатство, которое доступно только человеку и является истинной его ценностью.
– Ну, как бы там ни было, а богатым быть хорошо и в том и в этом смысле!
– обобщающее подытожил Ариман.
– Это точно, - согласился Виктор.
– Но для того, чтобы стать богатым, - очевидно решил продолжить свою мысль Ариман, - нужно научиться уважать, любить деньги, а также считать, копить и бережно к ним относиться. То есть вести учётно-отчётную компанию. Проще говоря, освоить экономику. Экономика - это необходимость любой цивилизации. Это искусство управления хозяйством, будь оно большое или малое, суть от этого не изменяется. Ведь ещё в древних Шумерах зародилась экономика. Именно шумеры обучили этому великому искусству весь мир…
Сэнсэй улыбнулся и сказал:
– Ну, если уж быть совсем честным, то согласись, Ариман, шумеры же научили весь мир не только экономике, но и бюрократии. Ведь у них даже на каждое плодовое дерево, начиная с момента посадки, заводилась отдельная глиняная табличка, что-то вроде учётной карточки, где ежегодно на ней отмечалось количество собранных плодов с данного дерева.
Татьяна тихо усмехнулась и сказала мне.
– Хорошо, что в тех краях не росла облепиха. Замучились бы считать эти оранжевые мелкие ягодки.
Сэнсэй же продолжил:
– … А когда дерево старело, и естественно падали сборы урожая, должностное лицо обращалось в вышестоящую инстанцию с просьбой разрешения срубить данное дерево. Соответствующий «инспектор» записывал это разрешение на той же глиняной табличке, завершая справкой текст, о том, что ствол данного дерева поступил на склад.
Володя весело пробасил:
– Это как в английском юморе: «Чем больше тебе помогают в твоём саду, тем в меньшей степени это твой сад».
– Совершенно верно, - просмеялся Сэнсэй вместе с остальными.