Сэр Евгений. Дилогия
Шрифт:
– Кто вы такой, дьявол вас побери?!
Ответом на этот вопрос был удар в челюсть. Сэр Юстас рухнул как подкошенный, невольно утянув с собой на пол свою пленницу. Только я шагнул к ним, как у меня за спиной раздались шаги. Рука сама автоматически легла на рукоять меча, но голос Джеффри предупредил мои дальнейшие действия:
– Господин! Это я! Все в порядке!
Подойдя к лежащей на полу девушке, которая со страхом и недоверием смотрела на меня, я протянул ей руку.
– Леди,
Не успела она встать на ноги, как сразу последовал вопрос:
– Кто вы?!
– Гм! Мы тут мимо проезжали, - я оглянулся по сторонам и, увидев стоящего в стороне священника, обратился к нему.
– Правда, отец?!
– Э-э… Да. Правда. Они мимо ехали.
В этот самый момент хозяин поместья очнулся и застонал. Девушка вздрогнула, и ее взгляд снова стал испуганным.
– Он… Он сейчас очнется.
– И что?
– Его люди. Они настоящие бандиты. Они…
– Не волнуйтесь, леди, - раздался за моей спиной голос Джеффри.
– Они сейчас представляют интерес только для ворон. В качестве корма.
Я повернулся к нему. Тот стоял, слегка придерживая за рукав воровку. Увидев мой взгляд, хитро улыбнулся. Я снова повернулся к девушке:
– Вот видите. Все плохое уже позади, так что перестаньте хмурить бровки…
Тут меня перебил громкий стон хозяина поместья, который решил пощупать свою челюсть.
А еще через десять минут мы все сидели в большой обеденной зале поместья, за массивным дубовым столом. На стенах вперемешку с оружием висели оленьи и кабаньи головы. В громадном камине, забранном чугунной кованой решеткой, весело потрескивали дрова. Пока мы, с Джеффри, со здоровым аппетитом отдавали должное жареному мясу и сладкому испанскому вину, принесенным испуганной кухаркой, все остальные, сидящие за столом, явно чувствовали себя неловко. С настроением хозяина поместья было все понятно; как может чувствовать себя человек, у которого были связаны и заведены за спинку массивного стула руки. И это в его собственном поместье. К тому же его ангельская внешность была сильно подпорчена быстро наливающимся синяком под левым глазом, засохшей кровью под носом и разбитыми губами. В этих украшениях он был виноват исключительно сам. Не успел он утвердиться на ногах, как первым делом он попытался схватиться за кинжал, за что и поплатился. Несколько точных и сильных ударов дали ему понять, кто в доме хозяин, и теперь он сидел со связанными за спиной руками и осторожно облизывал разбитые губы языком.
Воровка по большей части хмуро изучала поверхность стола, а в промежутках потягивала из кубка, стоящего перед ней, вино. Виновница переполоха, леди Эдит Милдред из Шэлфорда, опрокинувшая в себя в себя пару кубков с вином и теперь приступившая к третьему, похоже, окончательно пришла в себя. Это нетрудно было понять по ее любопытным взглядам, которыми она буквально обшарила с ног до головы нас троих, включая и воровку. Священник, отказавшийся от вина наотрез, почему-то решил что наступило благоприятное время для проповеди о грехах человеческих. Барон сначала пытался ругаться, но после того как я показал
Не успел я удалить свой первый голод, как леди Эдит хлопнула третий бокал и занялась тем, что стала строить мне глазки, при этом время от времени томно вздыхая. Теперь мне стало понятно, как эта ветреная девица оказалась здесь.
'Ну, ты и шустрая девица! Не успела в себя прийти, а уже… Да и Бог с тобой!'.
Вытерев жирные пальцы о ломоть хлеба, я налил себе стакан вина. Сделав несколько глотков, поставил на стол. Затем оглядев по очереди всех, остановил взгляд на хозяине поместья.
– Сэр, вы ничего не желаете сказать в свое оправдание?
– Сначала скажи, кто ты, наемник?! Ведь простолюдин, напавший на дворянина, подлежит мучительной смерти на лобном месте! Тебя будут пытать, четвертовать…!
– Да, я наемник, но не простолюдин, поэтому прибереги свои пустые угрозы для себя. А теперь я хочу задать тебе вопрос. Как ты считаешь, знаток законов, что делают с дворянином, посягнувшим на честь благородной леди?!
– Ты, гнусный пес, ворвался в мое поместье и убил моих людей!! За это ты ответишь головой!! Я приложу все силы, чтобы ты кончил свою грязную, никчемную жизнь…
– Ты мне так и не ответил на мой вопрос…
Хотя в нашем споре сэр Юстас еще некоторое время пытался взять меня на горло, но уверенности в его голосе с каждой секундой становилось все меньше. За похищение и насилие над благородной девицей ему как минимум грозил топор палача.
Я смотрел на его красивую внешность, которая вкупе с атлетически развитой фигурой, оказывала на женщин, такое же влияние как гипнотизирующий взгляд удава на кролика и думал: - Куда интересно Господь Бог смотрел, когда давал этой грязной, развратной душонке ангельскую внешность?'.
– Так я все еще надеюсь услышать ответ на свой вопрос, барон!
– Это еще надо доказать!
– буркнул хозяин поместья.
– Мы были этому свидетелями, да и священник подтвердит! Ты думаешь, этих свидетельств королевскому суду будет мало?! Да тебя дважды, а то и трижды приговорят к смерти!
– Будьте вы все прокляты!
– Ваш грех, сэр Юстас, настолько очевиден всем и каждому, что если вы сейчас не остановитесь, то ваша душа может навеки…!
– Что вы предлагаете, святой отец?
– насмешливо спросил того Джеффри, перебив тем самым патетическую речь священника.
– Может женить его? Остепенится, человеком станет.
Священник укоризненно посмотрел на моего телохранителя: - Сначала он должен осознать свой порок и заклеймить его в своей душе, затем каяться и истово молиться, чтобы Господь Бог ниспослал ему свое прощение. И если такое произойдет… гм! Тогда можно и женить на примерной дочери церкви…