Серая зона

Соколин Хаим

Шмуэль повернулся к Алексу: “Сколько времени нам нужно, чтобы закончить дела в Альберте?”

— Думаю, месяца четыре. Не меньше.

— Давид, работа примерно на пять месяцев. Спасибо. Жду звонка. Шалом.

Два дня Алекс провел дома. Рахель привыкла к его частым поездкам за границу и принимала это как неизбежность, с которой нужно просто смириться. Раньше, когда он консультировал иностранные компании, они обычно ездили вместе. Но последние два года работа Алекса изменилась, и он не мог брать ее с собой. В чем именно заключалась его новая работа, она не знала, а он не торопился посвящать ее в детали и ограничивался лишь общими словами. Делал он это намеренно, чтобы уберечь семью от возможных неприятностей в будущем, хотя и не мог бы объяснить, каковы они могут быть и каким образом могут затронуть его близких. Было лишь смутное ощущение,

что до поры до времени им лучше не знать о его делах. Им — это жене и сыну. Ури служил в армии, в бригаде морских коммандос. Когда Алекс приезжал, его обычно отпускали домой, и им удавалось короткое время побыть вместе. Так было и на этот раз. Ури получил отпуск на несколько часов и приехал на армейском джипе, загорелый, пропыленный. За два года службы он возмужал, окреп, приобрел уверенность в суждениях и поступках. Любуясь сыном, Алекс подумал, что он мог бы быть его надежным помощником в Канаде. Впрочем, нет, он еще слишком молод. Для этой работы нужны более зрелые парни, умеющие не только владеть оружием и приемами рукопашного боя. Это как раз требуется меньше всего. Интересно, кого подберет Бен-Эзра?

Два дня пролетели незаметно, и на следующее утро Шмуэль назначил встречу в своем офисе. Когда Алекс и Андрей вошли в кабинет, там уже находились трое молодых людей лет тридцати, которые встали при их появлении. Шмуэль представил каждого: Габриэль Каминский, Гидеон Эйтан, Морис Шахар. Алекс незаметно обвел их внимательным изучающим взглядом. В их внешности не было ничего примечательного. Строгие темные костюмы, белоснежные рубашки, со вкусом подобранные скромные галстуки, до блеска начищенные туфли. В Канаде они могут сойти за типичных банковских служащих. В то же время в них чувствовалась едва уловимая физическая и интеллектуальная собранность, дававшая ощущение надежности и спокойной уверенности. Это проявлялось в коротких крепких рукопожатиях, сдержанных улыбках, прямых открытых взглядах, в манере говорить, задавать вопросы и отвечать на них.

Алекс рассказал о предстоящей работе. Отвечая на вопросы “охранников”, он еще раз подчеркнул основные требования и условия, в которых им придется действовать. Во-первых, у них не будет оружия; во-вторых, силовые приемы допускаются лишь в исключительных случаях; в-третьих, их главная задача — наблюдение и предотвращение любых попыток получить информацию о группе “Дабл Эй”. Сюда входят не только технические данные, но и сам тот факт, что группа израильская. В связи с последним условием сразу же возник вопрос о паспортах. У Алекса, кроме израильского, был еще и канадский паспорт. Гражданство он получил несколько лет назад, когда работал в этой стране. Поэтому ни он, ни Шмуэль не подумали сразу о документах для людей Бен-Эзры, у которых были только израильские паспорта. Это, конечно, была оплошность.

— Ну что ж, попробуем найти выход, — Шмуэль попросил секретаря соединить его с охранным агентством.

Он рассказал Давиду Бен-Эзре о возникшей проблеме и спросил, что можно сделать. Вопрос, видимо, озадачил его собеседника, который был не в восторге от этого нового требования.

— Я понимаю, что вы не “Мосад”, - ответил Шмуэль, — но у тебя наверняка есть связи и разные специфические возможности… Нет, нет, только не банановая республика… Какая-нибудь англоязычная страна… Само собой — любая сумма. Спасибо, Давид. Я не сомневался. Шалом.

Через два дня “охранники” стали гражданами Южно-Африканской Республики.

5

Мощные гусеничные тягачи компании “Дриллинг Энтерпрайз” перетащили буровую вышку и оборудование на новую точку, в четырех километрах южнее нефтяной скважины. Одновременно начался монтаж дополнительной буровой установки на еще одной точке, в одиннадцати километрах к западу от нее. В совокупности эти три точки образовывали треугольник, внутри которого, по данным анализа почвенных образцов, находилось сплошное нефтяное поле. Две следующие намеченные к бурению скважины должны были образовать еще три смежных треугольника. Бурение разведочных скважин по такой треугольной сетке — это стандартный способ определения геометрических размеров месторождения и запасов нефти.

Алекс попросил компанию провести бурение этих четырех скважин не одной буровой установкой, как планировалось ранее, а одновременно двумя. Это позволяло сократить вдвое продолжительность разведки

и закончить ее через три месяца. Работа двумя установками была, конечно, значительно дороже, чем одной. Но он, не задумываясь, изменил контракт и принял все финансовые условия “Дриллинг Энтерпрайз”. В Тель-Авиве было решено завершить разведку в кратчайшие сроки и как можно скорее выставить месторождение на продажу. Это диктовалось не столько желанием скорейшего получения долгожданной прибыли, сколько необходимостью как можно раньше убраться из Канады.

Люди Бен-Эзры или служба безопасности группы “Дабл Эй”, как они теперь официально назывались, составили детальный план работы, одобренный Алексом. Старшим был Габриэль, которого в шутку называли “глава службы” и который сопровождал Алекса, одновременно наблюдая за обстановкой в Вермиллионе. Он поддерживал постоянную связь со своими товарищами и координировал их действия. Гидеон и Морис большую часть времени проводили на буровых и контролировали окружающую территорию в радиусе десяти километров. В их распоряжении были “лэндроверы”, мобильные телефоны, приборы ночного видения, фотоаппараты с длиннофокусными объективами и детальные карты местности. Кроме того, в специальном тайнике машины Габриэля имелась портативная звукозаписывающая аппаратура с набором “жучков”.

Через несколько дней обе установки были готовы к началу бурения. Почти одновременно на них взревели мощные дизельные двигатели, которые привели в действие электрогенераторы и насосы. Ожившие электромоторы начали вращать с огромной скоростью бурильные трубы с долотом на конце. Венчающие его многочисленные конические зубья из особо прочных сплавов способны разрушать самую твердую породу. А в это время насосы гнали через трубы к раскаленным долотам специальную буровую жидкость, которая охлаждала их и выносила на поверхность через затрубное пространство раскрошенные ими известняки, песчаники и окаменевшие спрессованные глины. Колонны бурильных труб, постоянно наращиваемые сверху, становились все длиннее и вонзались метр за метром в девственные геологические пласты, дремавшие десятки миллионов лет, пробиваясь через них к нефти. Вся эта скрытая от глаз разрушительная работа глубоко под землей и упорное, но безнадежное сопротивление природы натиску техники фиксировались на поверхности бесстрастными показаниями приборов. Чуткие датчики регистрировали параметры буровой жидкости, давление, температуру, динамические напряжения в трубах. Скважина пульсировала, как живой организм, все части которого функционировали слаженно и бесперебойно.

Буровая установка с ее силовыми агрегатами, подъемными механизмами, контрольно-измерительными блоками, бурильным оборудованием и компьютерными системами управления не уступает по технологической оснащенности современному заводу. Однако если ценность завода заключается в нем самом, то разведочная скважина — это всего лишь “тонкая игла”, вводимая в тело земли для добывания геологической информации. Как медицинский шприц, с помощью которого отбирают кровь для анализа. Стоимость такой информации огромна, как и стоимость самой “иглы”. Поэтому соблазн получить ее за небольшие деньги, составляющие лишь ничтожную долю истинной цены, нередко перевешивает любые моральные и этические соображения. Мир нефтеразведочного бизнеса время от времени сотрясают громкие скандалы и судебные разбирательства, связанные с незаконным приобретением секретных геологических материалов, принадлежащих конкурентам. Определенную роль в этом играет и служба скаутов, хотя их задачи и возможности в области информационного шпионажа ограничены.

Вице-президент “Игл Корпорэйшн” Билл Дэвис снова вызвал Джима О'Коннора.

— Послушай, Джим. Похоже, что у нас действительно есть проблемы с “Дабл Эй”. И теперь решение этой загадки становится просто делом принципа. Не можем же мы допустить, черт возьми, чтобы у нас под носом творились какие-то странные дела, а мы даже понятия не имеем, что происходит. “Игл” и “Дабл” почти соседи по блокам. Но они уже получили нефть и теперь бурят еще две скважины, а мы только проводим сейсмику. Не буду скрывать — руководство компании обеспокоено. Решено послать тебя в Вермиллион. Покрутись там, поговори с людьми. Ведь парни из “Дабл Эй” не в вакууме работают. Какие-то концы должны оставаться. Постарайся отыскать их, и попробуем потянуть за эти ниточки. Нас интересует любая информация о том, что происходило в районе трех озер до начала бурения. Запомни — любая! Даже если кто-то просто лопатой землю ковырял. Компания надеется на тебя, Джим.