Сердца и медведь
Шрифт:
— Сашка, Сашка… — вздохнула мама, — когда я говорю об опасности, я имею ввиду людей. Вы нашли нечто ценное на болотах. Я не верю, что другие двуногие хищники не пытались это обнаружить раньше. А, если обнаружили, что не охраняли свои угодья. Всё, что связанно с ценностями — опасно потому, что люди глотки грызть друг другу готовы ради денег…
— Я думал об этом, — кивнул я, — там особая ситуация. Дорогу болото блокировало, оно обмелело совсем недавно. А тот сектор считался давно обчищенным. Мы просто успели одними из первых.
—
— Нет, — ответил я, — почему?
— Вы уже достали что-то ценное. Не знаю, как вы это продавали, да и не важно. Слухи уже пошли. Если ценность большая — налетят серьёзные хищники.
— Ясно, — вздохнул я.
— Не расстраивайся, — улыбнулась мама, — для экстренного случая, чтобы машину, например, починить, оно, может, и нормально. Но жизнь на таких заработках не построишь. Вот отучишься на техника, будешь нормально зарабатывать, безо всяких приключений.
Я снова вздохнул и поджал губы.
— Ну чего ты? Три годика осталось. Совсем ничего потерпеть, — добавила мама.
— Это если отсрочку дадут… — заметил я.
— Дадут. Никуда не денутся. Сама поговорю с военкомом.
— Ну ма-а-ам! — возмутился я.
— Не мамкай, решим вопрос. Отдыхай сейчас. И готовься учиться. Чтобы лучшим быть. Тогда и работу найти легче, и стартовая зарплата выше будет. А сейчас — не лезь больше туда, хорошо?
Вместо ответа я кивнул. Чтобы не врать вслух.
Глава 4
Первый
Пашка долго не брал трубку, и я написал ему в «телегу»: «Привет. Что по планам? Давай обсудим? Надо дальше двигаться!»
Я увидел, что он прочитал сообщение, но ответ пришёл только минут через пятнадцать: «Давай на дороге за Кербатами, сегодня к десяти вечера. Сможешь?»
Кербаты — это такие пруды у нас, на границе города, за Шестым микрорайоном. Когда мы были совсем мелкими, летом часто ходили туда купаться и загорать. «Наверно, Пашка тоже на безопасности повернулся. Чтобы нас вместе не видели и не отследили совместную работу», — решил я, после чего написал: «Ок»
«Калину» я оставил на подъездной дороге, и хотел дальше отправиться пешком по тропинке, среди кустов — на тот пруд, где мы обычно купались. Там был небольшой кусочек пляжа с настоящим песком, почти как на Любляне или даже на настоящем курорте. Сейчас, среди недели, в тёмное время, тут было тихо. Никаких пьяных тел по кустам: результат регулярных рейдов полиции.
До тропинки я добраться не успел. Как только я закрыл «Калину», у стоящей рядом новенькой «Омоды» открылась дверца. Слегка обалдев, я узнал Пашку. Он был в джинсах и майке, которая, наверно, была белой, но в свете дальних ночных фонарей казалась жёлто-оранжевой.
— Ого! — улыбнулся я, протягивая руку.
Пашка посмотрел на мою ладонь и медленно, как бы нехотя, ответил на рукопожатие. Я даже растерялся от такого поведения.
— Привет, —
— Ты в кредит что ли влез? — предположил я, прикинув, что его части как раз могло хватить на первый взнос.
— Нет, — ответил Пашка, — не в кредит. На работу пошёл. Серьёзную.
— Поздравляю… — растерянно сказал я.
— По нашим делам, — продолжал он, почесав в затылке, — в общем… в то место возвращаться больше не надо. Им серьёзные люди занимаются. Понял?
— Понял… — в полном недоумении повторил я, чувствуя, как к горлу подкатывает колючий комок.
— Ну и отлично, — кивнул Пашка, — и это… береги себя!
С этими словами он развернулся и, не попрощавшись, сел за руль новенького кроссовера.
Какое-то время я молча стоял на границе пустыря, сжимая ладони в кулаки. Я пытался осознать произошедшее. «Работу нашёл, — думал я, — конечно…» Похоже, меня банально бортанули и, что называется, выкинули из бизнеса.
Ладно бы, если бы это был просто знакомый. Несостоявшийся партнёр на пути к богатству и процветанию. Но Пашка… мы же вдвоём от толпы из пятой школы отмахивались, в шестом классе, недалеко отсюда… планировали построить город в лесу, чтобы там была наша личная крепость… пса его вместе хоронили, убеждая друг друга, что друзья будут ждать нас в другом мире…
Сердце сжалось до боли. Права была мама, когда говорила: «Деньги не знают друзей». Десять раз права…
Вместо того, чтобы сесть в машину и вернуться домой, я пошёл в кусты, на тропинку. За своими мыслями я не сразу обратил внимание на шаги за спиной. Оглянулся, чтобы отступить в сторонку и дать дорогу.
И замер.
На тропинке стоял Егор. Он был одет во всё чёрное, и его силуэт сливался с кустами. Казалось, его бледное лицо просто парит в воздухе.
— П…привет, — произнёс я, чувствуя, насколько глупо и беспомощно это звучит.
Какой был шанс на то, что мажор оказался здесь случайно? Да нулевой. Значит, он целенаправленно меня выслеживал. Но зачем?..
— Думал, всё закончилось? — спросил он.
Я поразился, сколько ненависти может вмещать обычный человеческий голос.
— О чём ты? — продолжал я. — Выплаты ведь подтвердили…
— Деньги — это херня, — продолжал мажор, — ты пытался меня унизить. Ты! Слизь… Мразь…
Он плевался словами. А я, скорее, почувствовал, чем увидел, что у него в руках пистолет.
Происходящее было настолько нереальным, что я даже не испугался толком.
— Я буду наслаждаться каждой минутой, — продолжал шипеть мажор, — сейчас ты только осознаёшь своё положение. Это кайф. Когда поймёшь, что к чему, я продолжу. Ты не умрёшь легко. Сначала я тебе прострелю коленки. Ты будешь орать и вопить.
— Меня услышат, — сообразил я, — кто-то полицию вызовет…
Мажор довольно усмехнулся, будто ждал этой моей реплики.
— Ты думаешь, я плохо подготовился? — с притворным удивлением спросил он.