Сердца требуют

Медведева Анастасия

– Тимур, успокойся, - взяв брюнета за руку, прошу тихим голосом.

Он буквально распространял вокруг себя волны враждебности.

– Сейчас можете возвращаться в класс. Мы вас вызовем, когда приедут ваши родители, -отправляет нас директриса.

Разворачиваюсь к выходу, иду к двери и едва успеваю отойти в сторону, когда та неожиданно открывается.

Высокий темноволосый мужчина с жесткими чертами лица проходит в кабинет директора без стука. Он находит глазами Тимура, затем мажет взглядом по мне

и, наконец, переводит его на седую женщину в очках.

– Владимир Яковлевич, - удивленно привстает та, - я не ждала вас так рано.

– Я проезжал мимо, когда вы позвонили, - буквально режет словами воздух этот сильный и властный человек, - что натворил мой сын?
– приказным тоном осведомляется он, повернувшись к брюнету.

И я замечаю, как плотно Тимур сжимает челюсть.

– Ничего особенного. Просто нарушил внутренний распорядок, - на глазах добреет директриса, отмахиваясь рукой.

– Если он не сделал ничего особенного, зачем вы мне позвонили?
– рубит с плеча отец Тимура.

– Он целовался с этой девушкой в коридоре во время перемены, - чуть суше отвечает директриса.

Ощущаю себя подопытным кроликом, когда отец Тимура поворачивается ко мне и начинает сканировать своим взглядом.

– Какое за это полагается наказание?
– уточняет тот, продолжая пристально рассматривать мою, в сущности, ничем не примечательную персону.

– Думаю, на первый раз мы обойдёмся выговором, - аккуратно отзывается директриса.

– Хорошо, - отвечает Владимир Яковлевич и, не прощаясь, идёт на выход, - сын, -оборачиваясь на Тимура, произносит - и в этом простом слове было всё: окончание дискуссии, вердикт и освобождение своего отпрыска от необходимости оставаться в кабинете директора.

Но также в этом слове было требование следовать за ним в приёмную.

Для разговора «по душам».

Бросаю на директрису напряженный взгляд и получаю такой же напряженный кивок, отпускающий меня на все четыре стороны. Понятия не имею, чего она ждала от этой встречи, но явно не того, что получила...

Плетусь в приёмную; закрываю за собой дверь.

– Это та девушка, которой ты отдал своё место в агентстве?
– звучит вопрос отца сыну.

Останавливаюсь. Речь обо мне. Уйти будет неправильно.

Хотя очень хочется...

– Если бы я стажировался бесплатно, это бы навредило репутации агентства, - ровным голосом отвечает Тимур.

– Репутации агентства ничего не навредит. Зато ты можешь навредить себе необдуманными поступками, - произносит Владимир Яковлевич, и я слышу в его словах конкретное предупреждение, если не угрозу.

– Я взвесил все за и против, когда принимал это решение, - не глядя на отца, произносит Тимур.

– В глаза мне смотри.

Сердце делает скачок. Уж больно знакомой показалась формулировка просьбы.

Если это

вообще можно назвать просьбой.

– Я всё обдумал, отец, - четко отвечает брюнет, подняв взгляд на мужчину.

– Я поверю, если она оправдает ожидания, - звучит жесткий ответ.

А на мои плечи наваливается такой груз ответственности, что я едва не сгибаюсь. И всего-то. из-за одной фразы этого человека.

На некоторое время в приёмной устанавливается тишина. Тимур смотрит на отца, Владимир Яковлевич таранит взглядом меня, я ищу спасения на столе у секретарши, а секретарша.

– Может, чаю?
– вежливо предлагает она.

– Увидимся дома, - бросает отец сыну и выходит из приемной, не сказав больше ни слова.

Стою, как громом пораженная: этот человек не соблюдает даже минимальные нормы приличия!

Но сказать ему об этом.

Я бы хотела посмотреть на того смертника, который осмелится на это.

Из пограничного состояния меня вырывает вибрация телефона. Достаю его из кармана и отвечаю на вызов мамы:

– Дочь, что у тебя стряслось? Мне действительно нужно ехать в школу?

– Мам, ничего особенного, - бросаю взгляд на Тимура и понижаю голос, - думаю, уже не надо.

– Ты сама со всем разобралась?
– с облегчением уточняет мать, - Я очень рада! А то меня вряд ли бы отпустили с работы. Я прям изнервничалась вся!

– Всё в порядке. Не отвлекайся. Люблю, - сбрасываю звонок и встречаюсь взглядом с брюнетом.

Тот кивает на дверь, и мы выходим из приемной.

Прежде, чем разойтись по классам, хочу сказать ему хоть что-то ободряющее, но не знаю -что.

Его отец... пугает.

И сейчас я понимаю, почему Тимур выглядел таким затравленным после разговора с ним вчера днём.

– Теперь.
– подает голос парень, не глядя на меня, - хочешь или не хочешь, но ты будешь встречаться со мной до конца своей стажировки.

– Тимур.
– опускаю голову, пытаясь предотвратить весь этот фарс.

– Отвечая на твой вопрос: я бы не стал встречаться с тем, кто мне противен. Я бы не стал даже притворяться, что я встречаюсь с тем, кто мне противен. И уж тем более я не стал бы прикасаться к тому, кто мне противен. Особенно - губами.

Стою, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Тебе этого достаточно?
– уточняет он.

– Ты его боишься?..
– спрашиваю негромко.

– Тебя не касаются мои отношения с родителями, - четким и холодным тоном отрезает брюнет.

– Хорошо, - соглашаюсь с этим высказыванием, - но я должна знать...

– Что именно?

– Ты когда-нибудь расскажешь мне - зачем всё это?
– спрашиваю, глядя на его профиль.

– Когда-нибудь, может, расскажу.
– задумчиво протягивает парень, выводя меня на новый уровень заинтересованности.