Сердце ангела
Шрифт:
Чуть позже, вспоминая о случившемся, Виталия похолодела от страха, а тогда она даже не осознала всего: прижатая потоком воздуха к металлической окантовке дверного люка, уже почти висящая за бортом, она изо всех сил рванула двигающуюся как в вагонном купе дверь. В этот момент быстро сориентировавшийся Рисконти наклонил самолет вправо и, щелкнув захлопнувшейся дверью, Вита рухнула на колени полковника...
...
– Мне не приходилось встречать столь отчаянных девушек. Если бы вы приняли присягу в моей армии, я дал бы вам орден. А ведь, честно говоря, я принял за журналистскую утку то происшествие на яхте, когда вам удалось обезоружить банду, - поздравил Виту летчик, когда они приземлились.
–
– Вита надменно задрала нос.
– На весеннем показе в Риме мне пришлось демонстрировать туалеты заболевшей Синди. Кое-как второпях корсаж тяжелого бархатного платья зашили сзади. Но Элиза наступила на мой подол, нитки лопнули...
– И?
– насторожился герцог, боявшийся с пеленок всякого публичного конфуза.
– Нет, мне не пришлось остаться голышом. Я подхватила верхнюю юбку и живо накинула её на плечи, изображая плащ. Все решили, что такова задумка модельера и объявили этот фасон гвоздем сезона
– Восхитительно! Надо вписать этот пример в кодекс придворных фрейлин.
– Элоиз снова рассмеялся, превратившись в обаятельного студента.
В этот день они ужинали вдвоем при свечах, в лучшем ресторане города. Рисконти оплатил все помещение и можно было не опасаться посторонних глаз. За дверьми ресторана остались охранники, у пышно украшенного цветами столика ждал гостей сам шеф-повар. В канделябре горело семь свечей.
Вита порадовалась, что изысканно одетый герцог не догадается о происхождении её вечернего туалета. Поскольку в рюкзачке Виты не было ничего, что могло бы хоть как-то соответствовать ситуации, ей пришлось зайти в ближайший от гостиницы магазинчик и приобрести нечто длинное, шелковистое, чудесного серого цвета. Кроме цвета и фактуры иных достоинств у пеньюара не было. Задумчиво покрутившись перед зеркалом, Вита в момент отрезала кружевной ворот маникюрными ножницами и прихватила спустившуюся с плеч ткань крупной булавкой, в которую воткнула букетик цикламенов. "Да простит меня маэстро Лагерфельд, но этот шедевр я выдам за творение его рук."
– Сегодня я ужинаю с самой прекрасной девушкой.
– Элоиз остолбенел, рассматривая Виту.
– Волшебный наряд, достойный быть описанным в дворцовых летописях. А это даже украшает вас.
– Он показал глазами на обнаженное плечо Виты, где в результате падения в самолете лиловел круглый синяк. Впрочем, вас невозможно испортить или сделать ещё прекрасней.
– Он обиженно надулся.
– Я не могу придумать, как покорить ваше сердце.
– Смейтесь!
– Живо посоветовала Вита.
– Мне нравится ваш смех. Но, к сожалению, он не входит в обязанности монарха.
– Так же, как вот это.
– Жестом подозвав игравшего на возвышении музыканта, Элоиз взял у него скрипку. Встав перед Витой, он исполнил несколько виртуозных пассажей и опустил смычок.
– "Венгерская рапсодия" Листа, - узнала Вита и захлопала в ладоши. Очень здорово. А я пять лет бренчала на фортепиано, но так и не могу сыграть что-нибудь целиком. Любимые кусочки, обрывки, отдельные темы...
– Я тоже!
– Обрадовался Элоиз.
– Везде, чем бы ни занимался, я выбирал лакомые кусочки, как изюминки из булки... Ненавижу в себе поверхностность.
– Поэтому изо всех сил стараетесь быть пунктуальным и основательным?
– Изо всех сил! Не поверите, - иногда скулы сводит от своих собственных речей, как от недозрелого крыжовника. Тоска!
– Но даже великим актерам приходится играть иногда довольно непривлекательных персонажей. Мало того, они даже умудряются затмить положительных героев... Вы просто играйте роль, не забывая тихонько хихикать над собой.
– Верно, это помогает. Иногда у меня
– Он провел рукой от подбородка к шее.
Вита заметила, что овал лица герцога мягкий, женственный, но губы отличаются твердостью и четкостью линий. Породистая тонкость сухих черт, крупного тонкого носа, суровая складка между бровями, а в голубых глазах веселые искорки. Задиристый мальчишка постоянно боролся с чопорным наследником династии и часто побеждал. Как это нравилось Вите!
– Не надо бояться быть смешным, Элоиз. Я знаю, когда на тебя смотрят сотни людей, боишься ошибиться, оскандалиться, совершить оплошность. Мне, например, вначале казалось, что я непременно упаду на подиуме - запутаюсь в юбках, подверну каблук... Знаете, это невероятно смешно - загадочная, томная дама, вся из себя супер-стар, супер-вумен, валится посреди помоста! И я поняла, - если ты сама будешь чуть-чуть посмеиваться над собой, ну, вроде, не принимать свою персону слишком всерьез, никакие огрехи не страшны. Они как бы уже входят в роль.
– Точно! Вы единственная, Вита, кому удается сделать это. Вы не на подиуме - вы над ним, над всеми этими от-кутюр и прет-а-порте. Вы играете с понятиями, священными для обывателя, как веселый ребенок с дорогой игрушкой... Вита... Я сочту свою жизнь неудавшейся, если вы откажете нанести мне визит.
– Визит? Я завтра улетаю.
– Вы не поняли. Я буду ждать вас в своем замке. После того, как мои родители погибли в автомобильной катастрофе, я являюсь единственным наследником престола. Сейчас, как известно, страной правит мой дядюшка... И не думайте, - Эдвард VII - обыкновенный, очень симпатичный старикан, обожающий крикет и серебристого пуделя, а тетя, Аспазия Эмвирская, пристально следит за всеми веяниями в мире моды, одевается только у Живанши, и просто обожает вас.
– Элоиз встряхнул головой, словно отгоняя непосредственного мальчишку, все время побеждавшего чопорного герцога. Ваш визит станет событием для всех членов королевской семьи. В любой момент ночи и дня вы - желанная гостья в моем доме.
... Вита прибыла в резиденцию Де Сильва Рисконти через месяц. Стоял конец октября, в залах дворца гуляли сквозняки, Хью преувеличенно прихрамывал, жалуясь на радикулит, и все время называл королевство "карликовым".
Вита недоумевала, какое значение имеют размеры территории страны, если замок и парк почти в точности повторяют Версаль. А Элоиз - самый очаровательный и серьезный мужчина из всех, кто попадался на её пути.
Возвращаясь мысленно к их первой встрече, Вита находила все больше и больше милых пустячков, значительных деталей, свидетельствовавших в пользу герцога. Он выследил её и приложил все усилия, чтобы знакомство состоялось. Он завалил её цветами и сделал вид, что не заметил преобразившегося в вечернее платье пеньюара. Он тщательно изучил её родословную и даже видеозаписи показов с её участием. Господи, до чего же основателен и мил этот будущий король!
Оставив Хью в обществе тети, Элоиз повел гостью в свой кабинет. Торжественно распахнул тяжелую резную дверь и отступил, пропуская Виту вперед. На покрытой золотистым штофом стене красовался огромный, поистине королевский портрет - Виталия в платье из жесткой черной парчи возвышалась во весь рост, прижимая к груди ветку белых лилий. В её высоко поднятых волосах сверкала бриллиантовая диадема.
– Ваше высочество наградило меня знаком отличия - такого украшения в моей сокровищнице нет. Но я узнаю это платье! То самое, из коллекции Лагерфельда!