Сердце Анубиса

Для начала, так сказать, от автора… Не то, чтобы положено или не то, чтобы хотелось, а как-то так — в качестве анонса. В одно из послеалкогольных откачиваний с центрифугированием крови и оснотвориванием мозга родилась у меня сама идея книги и потом так и не умерла. Но писать ее сразу как-то незаладилось. Куски, наброски, песни — это все, конечно было и болталось по всей квартире, частично теряясь навсегда. В очередной раз закодировавшись на Энгельса 17, я проработал пару-тройку лет на стройке бригадиром, что позволило мне перед очередным запоем бросить работу и иметь три месяца трезвой и относительно безбедной жизни. В общем, я вытащил все из тумбочек, головы и сердца все что там накопилось. Писа’ть, как говаривал Жванецкий, а

может и не он, надо как пи’сать — когда уже не можешь. Я и не мог. Потому, что люди, собаки, женщины терялись, уходили навсегда, забывались… Я не хотел, чтобы они исчезли совсем. Я написал граффити, снимок жизни, скол, раздал его, кому мог, а кому не мог лично — скинул на сервер. «Сердце Анубиса» просуществовало в неизменном виде в Самиздате с 2001 года по 2004. Те, кто мне был дорог, прочитали его, прочитали так же и совершенно незнакомые мне люди, огромное им за это спасибо, потому что отличалось та версия чудовищным форматированием и нечитабельностью. Знакомым-то я старался дать в Word’е, оттуда же и конвертировал на сервер, а сами понимаете, какой это есть гемморой и блядство — Word в HTML! Собственно, это и побудило меня переделать книгу частично и уже причесать, чтобы не уставали глаза.

Теперь, собственно, о том, что вы будете, или не будете — (тоже вариант!) читать.))) Это не есть автобиография, но изрядно из нее, родимой. Некоторые люди вставлены изрядно причесанными, некоторые — полностью из пизды на лыжах, некоторые — собраны из огрызков. Так что, не ищите клонов — их там нет. Ну, совпадет что-то там наперекосяк — не ебите себе и мне мозги — это уже не вы, любимые, а литература, а у нее, бля, своя жизнь. Опровержений я писать не буду, поскольку вины моей нет и заслуги моей особой тоже.)))

Теперь, значит, штиль. Не ебёт. Хотите — читайте. Не хотите — не читайте. Я так говорю, говорил и, видимо, буду говорить. Высшее образование, аспирантура, педагогический стаж, 30 человек бригада, сисадмин… В миру я из приличных слов использую только предлоги, а тут — прошу учесть — количество инвективной лексики минимально и только по делу. Шучу, конечно. Примерно так же я говорю в обыденной жизни. Но не в матах дело, а в интонации, ибо и «здравствуйте» можно так сказать, что по ебалу дадут сразу и без подготовки. А я любимых своих женщин на хуй посылал и имел самые горячие поцелуи в мире.))) Потому как — спасибо, сердце, что ты умеешь так любить!

В общем, кто зашел в первый раз — прочитайте в первый, а кто во второй — тоже прочитайте в первый, потому что изменено в некоторых местах изрядно, а старый вариант остался только у меня и у тех, кому удосужилось сохранить этот файл, как память… Удачи!

Бригадир

Тогда еще появились самые первые АОНы. Во всяком случае — в моей жизни. Я, как все ученые, иногда имел спирт. Вовка, как все инженеры, где-то пиздил процессоры Z-80. Так у меня появился телефон с патриотичным названием «Русь», спаянный никогда не просыхающим Кулибиным местного значения. Аппарат этот обладал огромным количеством ненужных функций, требовал высшего образования для настройки и среднего — для использования. При потере книжки с описанием команд владелец становился идиотом, а телефон — грудой железа, и если бы не его (телефона!) способность после обесточивания приходить в некое полурабочее состояние, владельцев этого уникального устройства не было бы в живых вообще, а еще больше бы не было в живых Кулибиных. У меня, распиздяя со стажем, случилось именно это — я потерял книженцию со списком команд, которые могли бы сделать мою жизнь проще и безоблачней. Это сейчас любой мануал со свистом находится в Интернете за 5 минут. Тогда Интернета в народном смысле не было и люди были вынуждены думать. Сопоставлять. Виртуозничать. Бороться с ленью и идти к Кулибину жрать водку в надежде получить еще одну книжку. Но все это гнилая лирика, а правда жизни состояла в том, что мы с АОНом напились, потеряли книжку, обесточились, загрузили дефолтные настройки и уснули. В общем, нас настиг некий условный ноль. У АОНа это ноль часов и столько же минут, независимо от Гринвича, а у меня — потеря сознания и совести. Еще одно блядство заключалось в том, что дефолтная установка

громкости звонка у АОНа-патриота была максимальной. То есть — вышибание звуковой волной перепонок на хуй и это я еще прилично выразился. Кулибин прошивал микросхему сам и очень этим гордился. Его дефолт не совпадал с дефолтом, скажем, московской сборки, где жили более нежные создания, воспитанные на Дебюсси и валил с ног и подбором музыки, и местным колоритом, и военными динамиками в количестве двух. Вот это-то устройство и сработало… Утро красит… блядь, нежным цветом… «Сон, вызванный полетом пчелы вокруг фаустпатрона»… Дали отдыхает. Я вынырнул из сна мгновенно, но не в ту сторону. Свалил пустые бутылки, схватил гаечный ключ на 500 и приготовился убивать стадо самураев. Их было много. Так много, что я не нашел ни одного. Потом гаечный ключ в руке превратился в телефонную трубку.

— ??? — сказал я…

— Привет, Алкаш! Это Вася! Как жизнь?

— Какая это жизнь…. На часах уже, — тут я стал шарить по комнате глазами в поисках чего-нибудь тикающего, — восемь, — примерно столько показывал дефолтный АОН … (или не восемь? или что вообще сейчас?), — …а я ни в одном глазу! Ты какого хрена звонишь с утра, да еще и в субботу?.. (Или не в субботу?.. Вообще, есть ли жизнь на Марсе?..)

— Да тут эта… проблема…. Нет, меня похмелять не надо. Или надо, но это второй вопрос… Тебе собака нужна?

— «Ты у нас такой дурак по субботам или как?», — (Это выскочило совершенно наперекосяк и ниоткуда)…

— По субботам, по субботам…. Понимаешь, тут проблема… Брата моего, мента, знаешь?

— Ну… — (Я не знал. Или знал? Или не знал… Ну, хуй с ним, с Марсом… А вот, скажем, на Юпитере?..)

— Они там, на соседней улице старуху мертвую нашли, персональную пенсионерку… Нет, там криминала нет. Но вот у нее было четыре собаки…. Ну, любила она их. Завыли они все четыре ночью. Соседи в ментовку звякнули, дверь взломали…. Умерла, конечно. Но собак-то куда девать? Жалко…. Двух там, или трех местные старушки разобрали. Но это болонки, или еще какая мелочь…. А тут колли… здоровый такой. Неперсональным старушкам такого не прокормить. Возьмешь?

— Ты что, ебанулся? Куда я его дену?

— Ты же любитель собак. Я же помню… — (Удивительно. Я не помню. А он — помнит.)

— А ты чего? Сам бы взял…

— Мне куда? Я ж сам на птичьих правах — сам знаешь!

…Я знал. У него, у Васи, было до хуя разных жен, и он все время был в ситуации «выгнала-приняла».

— Пес-то хороший?

— Да прелесть, а не пес! Сам увидишь. Шерсть — как у мамонта!..

..Пока я мылся, брился, чистил зубы, пил у холодильника выдохшееся пиво из трехлитровой банки, я все думал умирающей половиной мозга — на кой мне все это надо. Лишние заботы. Лишние проблемы. Лишняя чужая жизнь. Вторая половина мозга, живая, спала.

Но с другой стороны — колли. Я в них души не чаял. У меня в детстве была собака, похожая на колли, помесь, полукровка. На эту морду я мог глядеть часами. А тут настоящий. Насколько я помнил, они бывают рыжие, голубые и черные — я больше всего любил черных. Они напоминали мне послов собачьего мира — этакие дипломаты в смокингах.

…Я вышел похмеленный в черновом, так сказать, варианте и отправился на соседнюю улицу. По загаженной лестнице поднялся на второй этаж, постучал в обшарпанную дверь. За дверью, естественно, оказался Вася, уже изрядно навеселе. Там же чего-то писал на тумбочке его брательник в милицейской форме. Он помахал мне рукой сначала приветственно, а потом отстранено — дескать, не мешай. Какие проблемы, подумал я и прошел в комнату.

Вася пил с понятыми и меня, конечно, сия чаша не миновала. Я вообще удивлялся способностям Васи нажираться в самых казалось бы неудобоваримых ситуациях. Как-то раз его нашли в сиську пьяным в секретной лаборатории КГБ. Понятые, конечно, были опять же соседи и, судя по рожам, рады были этой попойке чрезвычайно. Вот только откуда водка — мне так узнать и не удалось. Да, в общем-то, и не хотелось.

…Карата я увидел где-то через час. Все это время он лежал на кухне, положив морду на лапы. Он не вставал, не рычал, не метался. Он просто лежал. Я не думаю, что он сильно страдал. Уже потом я убедился — по прошествии времени, что он просто любил думать. Вот так лежать и думать. Это ему помогало жить. Но тогда мне показалось, что он умирает от тоски. Я зашел на кухню и увидел самого красивого пса в мире. Это был огромный кобель колли и когда я увидел, что он черный — я просто завопил от восторга. На что он только поднял голову и опять опустил ее. Перед такими собаками нельзя стоять. Я упал рядом. Я лег на пол и посмотрел ему в глаза. Зашел Вася и спросил: