Сердце Атлантиды
Шрифт:
Спасти его должна Квинн. Она не стала терять время на размышления, сможет ли коснуться трезубца, если способна дотронуться до «Гордости Посейдона». И раздумывать, что может разбиться насмерть, если верёвка недостаточно прочна, чтобы её удержать.
Её волновал лишь Аларик. Он в ней нуждался. Она ещё раз проверила захват верёвки, удостоверилась, что Миркен и его друзья крепко держат другой конец, и прыгнула. Она пролетела по воздуху, целясь прямо в трезубец. В падении поймала его в воздухе, и чистая неразбавленная сила загорелась в ней, опалив изнутри
Она не отпустила.
Квинн снова закричала, и в этот момент её поймали сильные руки Аларика, и он оказался рядом, удерживая её и вынимая божественное орудие из чудом не почерневшей кисти. Жрец целовал лицо любимой, слезы, текшие по её щекам, держал трезубец подальше – и всё это без остановки ругаясь по-атлантийски.
По крайней мере, так ей показалось. Сейчас, когда её не поджаривало изнутри оружие рассерженного бога, от облегчения кружилась голова.
– Ты должен научить меня атлантийским проклятиям, – сказала она.
Аларик зарычал, отпустил её, со щелчком вставил турмалин на пустующее место в трезубце и швырнул его на подушку на пьедестале.
Затем оба отступили и уставились на предмет, который теперь мирно лежал, мягко светясь, подобно угомонившемуся ребенку, вконец измученному коликами.
– Если в течение года я из-за тебя не сопьюсь и не свихнусь, то буду считать себя счастливчиком, – медленно произнес Аларик, и Квинн увидела, что он держится за голову, словно в приступе мигрени.
– Знаешь, я могла бы сказать то же самое о тебе, мистер «я-должен-сам-делать-опасную-работу», – парировала она. – И не стесняйся исцелить мою голову. Думаю, Птолемей наградил меня сотрясением вдобавок к разбитой губе, а игры в «Миссия невыполнима» не улучшили положения.
Его раздражение тут же сменилось тревогой, и жрец послал целительную магию к её лицу, голове, а затем, на всякий случай, и по всему телу, и Квинн внезапно почувствовала, что вновь способна сразиться с целым миром.
– Я его убью, – сказал Аларик, и хотя у Квинн хватало противников, можно было поклясться, что он говорит о Птолемее.
– Этого можешь вычеркнуть из своего списка.
Она рассказала о чудовищах в другом мире и о пораженном в грудь Птолемее.
– Возможно, он и не получил удар в сердце, – добавила она, учитывая сомнительную анатомию демонов. – Но даже в этом случае непохоже, чтобы они помогли упавшему. Возможно, его съели на обед.
– Никто не заслуживает этого больше него. Сожалею лишь, что не смог убить его. У тебя досадная привычка самостоятельно выбираться из трудностей.
Квинн улыбнулась.
– Лидер повстанцев, помнишь? Хотя уже нет. Наверное, мы можем подремать, а затем решить, что дальше делать с нашей жизнью.
Крики и стук в дверь становились все громче. Аларик махнул рукой, и створка распахнулась внутрь под тяжестью полдюжины
– Что происходит? – спросил Конлан, пробираясь вперед. – Аларик, если ты ещё раз так со мной поступишь, я надеру тебе задницу.
– Как видишь… – заговорил Аларик, но тут, естественно, что-то начало происходить.
– У вас какой-то ритуал? – Квинн не обращалась ни к кому конкретно, но забыла о своём вопросе, когда трезубец взмыл в воздух и принялся вращаться, пока не встал на своём основании, указывая всеми зубцами вверх. Из них вылетели стрелы света, и три потока объединились, формируя колонну чистого белого сияния, направленную прямо в потолок.
Квинн сразу увидела потенциальную проблему.
– Ммм, а в крыше есть люк?
– Нет, – ответил Аларик, и она приготовилась отпрыгнуть с пути падающих камней. Но едва все начали придвигаться к двери, потолок храма раскрылся, подобно цветочному бутону. Башня света стремилась все выше и выше, мимо крыши храма к куполу.
– О, боже, – сказала Квинн. – Если свет пробьет купол, пока мы под водой...
На этот раз ей ответил Миркен:
– Нет, госпожа. Согласно древним свиткам, происходит именно то, что должно. Нам надо выйти наружу.
Все поспешили покинуть храм, и под ногами бегущих земля резко вздрогнула, как при землетрясении. Квинн схватила Аларика за руку.
– Смотри, – показал тот.
Квинн взглянула и увидела самое невероятное зрелище. Атлантида поднималась. Движение воды вне купола, вид кита, которого они миновали, а потом и стайки освещённых рыб вне всяких сомнений доказывали, что Атлантида действительно всплывает.
Раздались громкие аплодисменты, и все принялись обниматься и смеяться.
Квинн же была слишком практична и настроена гораздо более скептически.
– Выдержит ли поврежденный купол перепад давления при подъеме, или всех жителей нашего континента ждёт кессонная болезнь?
Аларик улыбнулся, и это была настоящая улыбка, подарок для сердца мятежницы.
– Я точно не знаю, что означает эта «кессонная болезнь», но силы трезубца более чем достаточно, чтобы завершить подъём. Остальным можно теперь расслабиться.
Квинн обхватила Аларика и поцеловала прямо на ступеньках храма, перед лицом богов и всех остальных.
– Мы сделали это, – сказала она. – Мы правда это сделали!
– Я бы не справился без тебя, – ответил жрец, и его слова стали ещё одним подарком, самым лучшим.
– Сколько времени это займёт? Мы должны чем-то помочь?
Аларик улыбнулся.
– Ты достаточно сделала, моя неугомонная. Пройдёт, по крайней мере, десять часов, прежде чем мы достигнем поверхности. Прямо сейчас я предлагаю найти что-нибудь поесть и отдохнуть.
– И принять душ, – добавила она.
Атлантиец застонал.
– Не думаю, что переживу ещё одно твое купание, мечтая под дверью душа.
Квинн улыбнулась.
– А кто сказал, что ты должен мечтать?
Они наперегонки бросились в его комнаты.