Сердце Девы
Шрифт:
Мы уже довольно долго шли под землей, когда ветровей резко свернул, поднялся по трем неровным ступенькам и шагнули в пролом, из которого тянуло ветром так, что факел погас. Шагнув за Финистом, мы оказались на сахарно-белой площадке, вытянутой, как язык, невероятно высоко над землей. Здесь еще вовсю властвовал, переливался золотом и багрянцем закат. Серебристые облака, отражая свет, щедро лили его нам под ноги, так что мы сперва долго жмурились, привыкая.
А потом я пожалела, что раскрыла глаза. Площадка была гладкой и скользкой, а ограждающие ее натянутые нити не казались слишком надежными.
Роксола, пискнув, вцепилась в руку Манула. А я шла, потупившись, и подо мной скользило смазанное отражение. И только ветровею с его крыльями было здесь уютно.
— Где мы?
— В Надоблачном храме. Здесь коронуют королей.
Я подергала нижнюю губу:
— Странно. Мы спускались-спускались, три ступеньки вверх — и бац, уже над облаками? Кто-то определенно поленился лестницу рисовать.
Замыкала площадку сдвоенная стела, едва ли не более яркая, чем молочный пол. Отверстие в стеле заполнял прозрачный шар, а внутри шара плавала корона из кленовых листьев. Я подошла поближе, и шар отозвался синей вспышкой.
На мгновение я ослепла, а очнулась — лежа на полу, и друзья стояли надо мной на коленях.
— Рыцари в обморок не падают, — Манул протянул мне руку, помогая подняться.
— Если лопатой по голове двинут — запросто, — пробурчала я, пытаясь ощупать затылок. Кажется, шлем только что уберег меня от шишки.
— Когда пять огней сольются в один, Кленовый венец отыщет героя, — возведя очи горе и сложив пальцы у подбородка, протянула Роксола.
— Кого-то сейчас молнией шандарахнуло. И это не Боудикка!
Рыцарь клинка обиделась и погналась за котофеем. Мы с Финистом остались. Он исподлобья смотрел на меня как-то странно. То на меня, то на корону, плавающую в шаре. Потом резко отвернулся.
— Пойдем.
По дороге вниз и дальше по темному тоннелю я сперва догнала Роксолу.
— А что это ты цитировала?
— Книжку я нашла, когда таверну в порядок приводила, на чердаке. Ну там и вычитала про корону и огни.
Ну да, самые полезные книги находятся на чердаке.
Я придержала за локоть Манула:
— Меня что, правда молнией тюкнуло?
Котофей пожал плечами:
— Вспышка синяя была. И ты лежишь. Это осколок Сердца коней кидает? Может, выполнить уже этот квест?
Я вспомнила луч, просиявший сквозь дыру в статуе в развалинах храма, где мы после месились с зомби.
— Да пока лень. Других дел подвалило. Вон Торус, видимо, уже истомился без подмоги.
А подземный проход точнехонько вывел нас к крепости Алой.
Дела там шли не очень. Армию Торуса выбили из «башни мага» и загнали в сосновую рощицу на взблоке. Там нашим удалось закрепиться на скользких от мха валунах, подымающихся на два-три человеческих роста над землей, и раскинуть артиллерию. Мы вчетвером подоспели вполне вовремя, чтобы с ревом ударить красным в тыл. «Помидоры» считали нас легкой добычей — пришлось их разочаровать. Жаль только, что на этом достижения и закончились. Все попытки вернуться и штурмовать Алую завершались очередной вылазкой красных и нашим бегством.
Нет,
— Ну что, завязываем, — сказал он, блеснув наплечниками в свете карабкающихся на небо лун. Мы стояли у неизвестного озерка, к которому нас загнали «помидоры», от воды тянуло сыростью, кто-то ворочался и плескал в густом рогозе у берега — кто именно, мне проверять как-то не хотелось. — Тогда завтра на рассвете у Алой. Я вам маякну.
И свистом вызвал коня.
Постепенно наша компания осталась в одиночестве.
— Предлагаю взять хутор и там заснуть, — Манул широко, до вывиха челюсти, зевнул. — Или убиться об него.
Идея протестов не вызвала — кроме одного: еще куда-то тащиться ни у кого желания не было.
Завернувшись в плащи, мы провели ночь под раскидистым грабом. А тот, из озера, разогнал всех, кто бы мог на нас покуситься, и унялся с рассветом, когда мы со стонами поплелись к воде умываться. Я даже рискнула поплавать. Вода оказалась холодной, но и только.
Штурм Алой мы начали часа на три позже, чем уговаривались. И закончился он бесславно.
Мы заловили Торуса, спешащего из временного лагеря. Он все порывался обойти нас и бежать дальше, но мы стояли крепко.
— Может, нам «помидоров» отвлечь? Захватим для вида Сулхен или Варру…
— Незачем силы распылять! Навалимся тут, еще чуточку. И цапля наша.
И убежал, дудя в рог, сорванный с пояса. Манул прикрыл пальцами уши.
— Ему эта Алая нужна, как дельфину брюки, — вздохнула Роксола, наблюдая, как слитный кулак во главе с Торусом врывается в крепость через пролом, а через пару минут из дыма и копоти выскакивают назад жалкие одиночки, а красные веером сидят у них на хвосте. — Развлекается. Знаки доблести зарабатывает.
— Ну и ладно, — мы выбрали горку с легким наклоном и огнем из баллисты поддержали своих. Вокруг нас скучковался и принял бой отряд. Мы даже сумели отбиться, но ведь пришли сюда не за этим. Время шло, а тотем оставался в руках врагов. Яблоко и дельфина, спрятанных в других твердынях, ежи и лягухи уже отобрали, о чем Некро с Команданте не преминули известить. А вот цапля… При этом бросить Торуса и уйти казалось неправильным. И второй день до заката мы потратили так же бездарно, как и предыдущий.
— Все, хватит с меня. Если удары в лоб не проходят — надо придумать другую тактику. А здесь мы закончили.
Только что перед нами развеялся временный лагерь — вместе с вбуханными в него немалыми деньгами. Злы мы были невероятно. И Торус получил отставку вместе с его армией. У меня груз с плеч свалился, честное слово.
— LFG, — сказала я Финисту. Он широко улыбнулся:
— Вы как? Готовы побегать этой ночью?
— А то!
И он принял нас в группу. Проведшая последний день в коме гильдия резко оживилась, желая поучаствовать. Местом сбора ветровей назначил те самые ступеньки, ведущие в Надоблачный храм. Можно было посидеть на них и перекусить в ожидании. И заодно проверить гильдейских на ум и сообразительность: даже при свете найти вход в тоннель было не так-то просто, а уж в темноте…