Сердце дикаря
Шрифт:
— Да, но кто от этого больше выиграет? — Волк встал и придвинул стул к стене. — Вы правы, я готовил эти переговоры, но нисколько не склонен переоценивать их значения.
Он отошел в дальний угол комнаты, показавшейся ему очень маленькой. Даже здесь до него доходил этот будоражащий кровь запах свежести и весенних цветов — неповторимый запах Кэролайн! Ему не следовало сюда приходить! Он принял это решение, стоя за дверью и прислушиваясь к ее ровному дыханию. Но, услыхав ее крик, не мог не выяснить,
— Но чем же именно вы теперь так недовольны? — Он пожал плечами. Похоже, она успела достаточно хорошо узнать его за недолгое время.
— Наверное, дело в том, что я просто не доверяю англичанам.
— Но у вас есть все основания считать себя одним из них, — напомнила она, гордо подняв голову.
— Да полно вам, Кэролайн! Вы слишком хорошо меня знаете, чтобы утверждать подобное.
— Я знаю, что вы сами не в силах определить свою принадлежность к той или иной нации, культуре, и это мучает вас.
Кэролайн остро пожалела об этих случайно вырвавшихся у нее неосторожных словах, хотя и была уверена, что нисколько не погрешила против истины. Но именно правдивость ее утверждения могла вызвать у Волка вспышку гнева, которой лучше было бы избежать...
Но, к ее удивлению, он лишь громко расхохотался в ответ, откинув голову. Кэролайн смотрела на него, не веря своим глазам и ушам. В эту минуту он выглядел настоящим дикарем — с распущенными по плечам жесткими волосами, с голой грудью, проглядывавшей сквозь расстегнутый ворот рубахи...
Но ведь она видела его и другим — в шелковом костюме и туфлях с серебряными пряжками. Тогда она, ни минуты не колеблясь, приняла его за настоящего джентльмена. Кто же он на самом деле? Кэролайн затруднилась бы дать ответ на этот вопрос, который наверняка поставил бы в тупик и самого Волка.
Он наконец перестал смеяться и подошел к окну. Ему нечего было возразить Кэролайн, но и соглашаться с ней он не собирался. Равно как и продолжать обсуждение этой темы.
— Я отправляюсь вместе с ними, — отрывисто произнес он, не глядя на нее.
— С кем? — растерянно спросила Кэролайн. — А-а, с вождями, — вполголоса пробормотала она, вспоминая начало их разговора.
— Я считаю, что мое присутствие там не будет лишним.
— Еще бы! Вам обязательно следует присутствовать при переговорах.
О, как ей не хотелось, чтобы он уезжал!
— Я считаю небезопасным оставлять вас здесь.
Кэролайн помотала головой,
— Ведь пока идут переговоры, нам здесь совершенно нечего опасаться, и вы об этом знаете!
— И все же было бы лучше, если бы вы перебрались в форт Принц Джордж.
Он повернулся и взглянул на нее в упор. Кэролайн выдержала этот взгляд и твердо сказала:
— Я не могу оставить Мэри и Коллин.
— Но я рассчитывал перевезти в форт вас всех!
—
— Поедемте со мной, Кэролайн! Садайи позаботится о Мэри, а когда она окрепнет, Гулеги проводит в форт ее и малышку.
— Нет, я не поеду, Рафф.
— Черт возьми, Кэролайн! Вы просто невозможно упрямы!
— Нет, это вы упрямы и несговорчивы. Семь Сосен — мой дом, а Мэри — моя подруга и родственница. И я никуда отсюда не поеду. — Она спустила ноги с кровати, решив, что ей будет удобнее вести этот разговор стоя. — К тому же, — резонно заметила она, выпрямляясь во весь рост, — если для Мэри и девочки здесь достаточно безопасно, то я совершенно не вижу причин...
— Надеюсь, вы не забыли о Тал-тсуске? — Она уронила шаль, в которую собиралась закутаться, и едва слышно ответила:
— Нет, — чувствуя однако, что Волк не поверил ей. Но имело ли это хоть какое-то значение? — Он не посмеет напасть на нас во время мирных переговоров. Вы ведь сами говорили, что он мог убить вас и не сделал этого.
Волк, как ни претило ему это, решил прибегнуть к крайним мерам.
— Мне не хотелось бы напоминать вам, Кэролайн, — произнес он дрожащим от негодования и едва сдерживаемого вожделения голосом, — что, находясь в Семи Соснах, вы пользуетесь моим гостеприимством. — Кэролайн оглянулась на него через плечо. Глаза ее выражали недоумение. — Вам, надеюсь, известно о примечании к вашему брачному контракту с моим отцом? Которое гласит, — голос его постепенно набирал силу, — что вы становитесь владелицей Семи Сосен и всего имущества Роберта по смерти его лишь в том случае, если подарите ему наследника.
— Откуда вам это известно? — Кэролайн подошла к нему вплотную, высоко подняв голову. Она знала, что об этом пресловутом примечании знали лишь сам Роберт и ее адвокат. Ей довелось узнать об условии наследования имущества, только когда Роберт пришел в ее комнату и избил ее.
— А вы рассчитывали держать это в тайне, леди Кэролайн?
— Ну конечно же нет! — Кэролайн отбросила волосы за плечи. — Но для меня, признаться, большая новость, что отец посвящал вас в свои личные дела.
— Только когда хотел позлить меня.
— Но я не понимаю.
— А что же здесь может быть непонятного? Мой отец, например, с удовольствием рассказывал мне, как вы с ним проводите время в постели. — Глаза Волка сузились. — С мельчайшими подробностями.
— Но ведь это не... — Кэролайн прикусила язык. Она пришла в ужас оттого, что едва не выдала Волку свою тайну.
— Это «не» — что, миледи?
— Ничего. И перестаньте называть меня так!