Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)
Шрифт:
Порой, даже – изредка, в небе проносились какие-то фигуры. Еще реже – из облаков выныривали танцующие в потоках ветрах драконы. Сам же Травес выглядел не старше, чем Хаджар сейчас. Ему еще не было и тридцати. Рога на голове были не столь ветвисты, осанка не такой властной и статной, а взор не таким мудрым.
– Это произошло так давно, что на том месте, где сейчас стоит твои родина, плескалось море, – губы Травеса тронула легкая, ностальгическая полуулыбка. – я жил безо всякой печали. Сын простого фермера в племени Лазурного Неба. Мы жили
Хаджар, как на ускоренной перемотке, смотрел за тем, как могучий Травес, величайшее из всех виденных Хаджаром созданий, безмятежно валяется на холме и грызет травинку. В его руках покоился пастуший посох, а вокруг паслись стада странного вида животных. Они походили одновременно на овец, коров и стрекоз. Во всяком случае, их крылья – точно принадлежали стрекозам.
И вдруг безмятежная картинка начала меняться. Бескрайнее синее небо затягивалось черными тучами. В них блестели молнии всех цветов, а затем… затем, небо загорелось. Бескрайний пожар сжигал небосвод, а на землю падали обгоревшие, огромные тела. Дождь из погибших драконов обрушился на равнину.
Среди этого безумия, пропитанного предсмертной агонией, бился простой юноша. На него наседали трое воинов, закованных в сверкающую броню, которая даже с виду, была намного могущественнее зачарованного Ильменой клинка.
Но как бы не старались эти трое воинов, они не могли обрушить на землю простого пастушка с нелепо обтесанной веткой. Травес был словно плывущий по ручью лист. Его не могли коснуться клинки и копья. Он плавно обтекал щиты. Его ноги едва касались травы, а полы простых одеяний ласкали латы противников.
Лоснящийся кот, мгновением позже наносящий стремительный удар посохом в сочленение доспехов.
– В ту секунду, когда в городе Драконов началась война, на нашу деревню напали. Предателям был нужен наш нектар, – голос Травеса погрубел. Хаджару даже показалось, что на мгновение он дрогнул. – до этого дня я никогда не сражался, но стоило мне увидеть идущего к дому врага, что-то изменилось во мне. Мой старый, родной посох, вдруг показался мне грозным оружием. Мои руки – его продолжением. И я бился с воинами армии Императора Драконов. Тренированные бойцы не могли даже коснуться меня. Но…
Картина вновь сменилась. В то время пока Травес бился с тремя солдатами, деревню уже вовсю жгли. Что могли сделать простые фермеры против регулярных войск. Кричали женщины, прижимая к груди плачущих детей. Они прикрывали их своими спинами, чтобы упасть, истекая кровью и слезами.
Они падали на землю, бездыханные, придавливая детей к земле в последней попытке защитить свое чадо. Мужчины брали в руки топоры и вилы. У кого-то обнаружился меч.
Их резали, будто мясо. Солдаты, смеясь и играючи, расправлялись с неумелым сопротивлением. Кто-то тащил за волосы молодых девок, другие играли в “кошки-мышки” со стариком,
Хаджар отвернулся.
Он хорошо помнил эти сцены. Он видел их сотни. Он мог бы рассказать, с точностью до секунды, что будет в следующий момент такой битвы. Он мог легко предсказать, чем она закончится.
Хаджар не был героем из сказок. Не таким, каким его представляли публики барды.
На его счету были сожженные деревни. И порой, в холодные ночи, он слышал крики тех, кого обрек на смерть. Иногда он умолял их перестать кричать, но голоса не замолкали.
Демонов генеральский амулет…
– Я не успел, мой ученик. Может именно поэтому, наши судьбы и пересеклись.
Картинка вновь сменилась. У ног тяжело дышащего Травеса лежали три трупа. С разбитым шеями, вырванными кадыками, они истекали розовой, мерцающей кровью. Пусть они и выглядели как люди, но ими не являлись.
Внезапно юный Травес развернулся и посмотрел куда-то в деревню. В его янтарных глазах вспыхнул ужас. Леденящий душу страх. Такой же, какой застыл в глазах маленького принца, когда рядом с ним испускала последнее дыхание прекраснейшая Королева.
Травес бросился в них по холму. Он споткнулся, покатился кубарем. Битва, все же, не далась ему просто так. Рассеченные ноги не могли его держать. Заплывающий правый глаз плохо видел. Из сломанной правой руки выкатился потрескавшийся, сломанный посох.
Но даже, в грязи, в свой и чужой крови, цепляясь едва ли не зубами-клыками, не способный вернуться в истинный облик, Травес полз к небольшому домику на окраине деревушки.
Он видел, как его окружили солдаты. Многие из них смеялись. Еще больше – выглядели разбитыми и подавленными. Словно жгли их собственные дома. Они просто следовали приказу…
Те, кто смеялись, ворвались в дом. Они вытащили на улицу отчаянно бьющегося мужчину, женщину и трех маленьких мальчишек. Тройняшки, которые еще пешком под стол могли ходить.
От их плача Хаджар едва не потерял сознание. Сцены прошлого неслись перед его глазами.
Бесчестно взятый и сожженный город. Девушка-генерал, в лицо плюющая ему перед смертью: “У тебя не чести, безумный Генерал! У тебя нет чести!”.
Травес, не способный ни закричать, ни заплакать, тянул руку к своей семье.
Первым солдаты казнили мужчину. Его голова взлетела в небо, а затем, по широкой дуге, упала на землю и покатилась.
Мать пыталась закрыть детей, но их вырвали у неё из рук. Кинули, словно мешки, в клетку в повозке, где уже захлебывались слезами десятки детей.
Перед тем, как клинок пронзил грудь женщины, она повернулась к холму. Её золотые глаза встретились с янтарными. Она улыбнулась и её губы прошептали “Прости”.
Травес взмахнул рукой, и картинка исчезла.
Они вновь сидели на вершине горного пика, а за их спинами в небе танцевал дракон.