Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)
Шрифт:
– Ты чуть не оставил Салифа без помощника! – не унимался Рамухан. – или ты предлагаешь нам таскать вещи старика и помогать ему справлять нужду?
От указания на не самые лестные обязанности, щеки мальчика покрылись краснотой. Вовсе не от стыда, а от бессильного гнева.
– Рамухан, – Тилис, спустившись с верблюда, подошла к непосредственному начальнику. – не думаю, что мальчик тебя понимает. Как, возможно, и другие.
Она смерила Хаджара очередным, полным презрения и злобы, взглядом.
– Показываю, –
Как только ткань пересекла границу, разделявшую одну местность от другой, то небо прочертила очередная красная молния. За доли мгновения спустившись с высот, она превратила тюрбан в горстку пепла.
Но куда больше Хаджара поразил тот факт, что песок, в который она ударила, даже не оплавился. Напротив, будто голодные зверь, он распахнул “пасть” и поглотил молнию, став немного, но чернее.
– Что за отрыжка демона? – на балиумском выругался Глен.
Хаджар не мог его в этом винить. Сам он, мысленно, только выругался едва ли не на всех языках, на которых знал ругательства. А после нескольких лет общения с Неро, знал их даже больше, чем порой мог вспомнить.
– Встаем лагерем у подножия бархана, – скомандовал Рамухан. – Салиф ты со мной, остальные можете отдыхать. К утру я сделаю нам проход и мы приступим к заданию. Надеюсь, все готовы к тому, что нас ждет по ту сторону завесы.
– Завесы, – как-то заторможенно повторил Эйнен.
Хаджар взглядом спросил у товарища, что тот имел ввиду. Эйнен, тоже взглядом, ответил что “не сейчас”.
Следуя приказу главы, отряд разбил лагерь у подножия. Мальчишка, который, помимо помощи старику, выполнял функции оруженосца, поваренка и кострового, развел огонь, повесил котелок и уже начал кашеварить.
В прямом смысле.
Причем кашу, которую он делал, отказались бы есть даже рядовые из Лунной Армии. А бывали времена, когда приходилось затягивать пояса потуже и питатьс разве что не вареной травой.
Охотники уходили налегке и потому много провианта не брали.
Когда все расположились на спальниках или покрывалах и приступили к “ужину”, Хаджар прошептал Эйнену.
– Ты что-то знаешь о завесах?
Островитянин подул на ложку, попробовал кашу, скривился, но проглотил. Гурманом он оказался еще тем.
– Только то, что они не возникают самостоятельно.
– Что ты имеешь ввиду?
Эйнен покосился на товарища.
– То и имею, – ответил он. – Завесы кто-то накладывает. Обычно на сокровищницы или тайные библиотеки. И чтобы войти, нужно либо разбирать в искусстве Печатей и взломать завесу, либо обладать ключом.
Хаджар посмотрел на вершину бархана. Оттуда веяло сильными возмущения в потоках Реки Мира. Невооруженному взгляду были видны разноцветные вспышки, а порой слышна ругань Рамухана. Видимо не все так просто проходило со взломом.
– Погоди, –
– Именно, – кивнул Эйнен. – не знаю кто это сделал, но завеса закрывает чудовищную территорию. И то, что Рамухан её взламывает говорит о том…
– Что у него есть специальные артефакты, – кивнул Хаджар. – как и всех, кто уже оказался внутри. Вряд ли можно сломать подобную защиту собственными силами.
– Ну или этот человек должен стоять как минимум на ступень выше Рыцаря Духа, – подтвердил Эйнен.
Какое-то время они вместе смотрели на вершину бархана. Почему-то им казалось, что в очередной раз их хотят обмануть.
Демоновы интриги!
– О чем воркуем?
Между Эйненом и Хаджаром уселась Тилис. Её губы улыбались, а вот глаза метали острые кинжалы.
– Неужели о том, как бы подло перерезать нас ночью?
Это была новая теория Тилис о том, как именно Хаджар убил Серу. Она верила, что та, по глупости, доверилась Северянину, а тот предательски убил её, чтобы похитить пропуск в Подземный Город.
– Тилис, – устало вздохнул Хаджар. – я уже говорил, что не повинен в смерти твоей сестры. Я любил её. Практически, как собственную сестру.
Ведьма дернулась и посмотрела Хаджару в глаза. Зеленые глаза пылали раскаленные изумрудами.
– А поклястся в этом на крови сможешь?
Хаджар промолчал.
– М?! Ну. Сможешь, нет?!
Она сама не заметила, как перешла на крик. Отряд затих. Все взгляды были обращены к ним двоим. Тилис что-то еще кричала, а Хаджар только смотрел в огонь.
– Тилис! – поднялась на ноги Кариса, когда жезл Тилис уже запылал яркой, белой энергией.
Пару секунд ведьмы играли в гляделки, пока Тилис не поднялась и не пошла обратно.
– Так я и думала, – обронила она. – клянусь, Северянин, пусть это будет последним, что сделаю, но я тебя убью.
Хаджар же продолжал смотреть в костер. Как когда-то давно он не смог поклястся, что является человеком, так и сейчас не мог сказать, что не виноват в смерти Серы. Он попросту не верил в это…
Вглядываясь в костер, Хаджар вспомнил те дни, когда они сидели втроем и о чем-то болтали. На следующий день их ждала битва.
Почти, как сейчас…
Совсем не как сейчас…
Коснувшись кошелька с браслетами, Хаджар вздохнул и, вылив кашу на песок, завернулся в плед и погрузился в глубокую медитацию. В последнее время только в ней он мог унять бешенный бег мыслей и немного отдохнуть.
Глава 356
После пятичасовой медитации Хаджар открыл глаза и огляделся. Отряд спал. Дозорных не выставляли. Тех заклинаний, которыми Кариса окружила их лагерь, было достаточно, чтобы не беспокоиться о внезапном нападении.