Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Клеванский Кирилл Сергеевич

Арликша успел выставить блок, но позади неё из песка уже вынырнул Шакх.

Сверкнули его кинжалы. Со свистом прочертив воздух, они вонзились в основание шеи противницы. Одно неуловимое движение и вот уже Шакх возвышается над падающим телом. В руках, за волосы, он держал отсеченную голову убийцы Ильмены.

Позади него лежал Харад, под которым рапластались три трупа воинов Санкеша. Последнего бывший глава разведки убил ценой собственной жизни. Воин успел пронзить Харада копьем а тот, схватившись за древко, притянул

врага к себе и отсек голову. Но, увидев перед смертью победу Шакха, он уходил к предкам со счастливой улыбкой на лице.

* * *

– Отец… – донесся шепот до Санкеша.

Тот на мгновение застыл, но, так и не обернувшись, продолжил идти вперед. Его дочь оказалась слишком слаба, чтобы справиться в жалкими практикующими? Значит это была не его дочь!

* * *

Последние мгновения сознания Арликша смотрела на то, как дергалось в агонии её собственное тело. Мысли путались. Взгляд застилал бледный, холодный туман. А она, будто маленькая девочка, пыталась позвать на помощь отца, но была не в силах пошевелить губами.

Последнее, что она увидела перед смертью, это взгляд Санкеша. В нем не было ни тепла, ни сожаления, лишь разочарование и презрение. Презрение к слабости его дочери…

– Арликша! – выкрикнул Рагар, но было уже поздно.

Голова воительницы, описав дугу, прилетела ему под ноги. Северянин смотрел на человека, к которому относился как с собственной дочери. Он вспоминал как носил её на плечах и показывал, как собирать мед. Вспоминал, как учил охотиться в снегах на зайцев и волков. Учил бороться с одним лишь кинжалом против горных медведей.

Как учил танцевать, отваживал от неё слишком скользких парней. Учил драться, петь и варить медовуху.

– Всех вас, – вокруг Рагара закружился снежный буран. – я убью.

Позади него показался призрачный силуэт огромного снежного волка. Хаджар видел подобное лишь второй раз в жизни, но уже знал, что когда адепт призывал свой Дух, то его силы утраивались.

– Кажется, нам нужен новый план, – по обе стороны от Хаджара встали Эйнен и Шакх.

Втроем, простые практикующие, да и к тому же раненные, они должны были сразиться и одолеть разъяренного Рыцаря Духа.

Глава 408

Хаджар бросил быстрый взгляд в сторону ведем и колдуна. Благо им хватило ума держать позиции подальше от битвы. Несмотря на полное истощение после применения могучих заклинаний, они все еще дышали. Вот только в ближайшие несколько часов толку от них не будет.

Рагар в это время пытался взять свою волю под контроль. На стадиях истинных адептов в игру вступали не только сила идущего по пути развития, но и его сердце. Чтобы контролировать подобные уровни энергии и силы, использовать столь ужасающие техники, требовалось иметь крепкое сердце.

Любая трещина на душевной броне могла привести не

только к течке силы, но и к тому, что удар, направленный на противника, придется по самому использующему.

Смерть Арликши не просто нанесла удар по этой броне, а разорвала её в клочья. Когда Хаджар смотрел на противника, то видел не пышущего силой гиганта (коим тот и являлся), а истекающего болью от утраты. Энергия сочилась из душевных ран Северяина, жидким льдом проливаясь на каменный пол и покрывая его кровавым инеем.

Еще до начала битвы Рагар оказался смертельно ранен только в этом трое практикующих видел свое спасение.

– Я прикрою, – все в той же, спокойной манере (не изменившейся даже перед лицом смертельной опасности) сказал Эйнен.

Северянин, издав воистину медвежий рык, ударил в пространство перед собой. Дух-Волк позади его спины завыл. Энергия, сконденсировавшись, превратилась в исполинский ледяной кулак. Три метра в диаметре, он легко бы мог разворотить небольшой холм.

Эйнен, скользнув по теням, встал на пути удаоа. Его кожа вновь покрылась радужным чешуйками. Соткавшаяся из теней обезьяна фигура обезьяны на этот раз не пыталась выставить блок “голыми руками”. Теперь она держала некий щит, сделанный из того же радужного света, что и чешуя на теле Эйнена.

– Обезьяний панцирь! – произнес Эйнен.

Хаджар сомневался, что у обезьян есть панцирь, но с создателем техники, кем бы он ни был, не поспоришь.

Ледяной кулак не просто проломил этот радужный щит. Он выгнул его, будто натолкнулся не на преграду, способную остановить атаку Небесного Солдата средней стадии, а лист простой бумаги.

Радужный щит обернулся вокруг кулака, теневая обезьяна лопнула чернильными брызгами, а Эйнен в последний момент успел подставить под атаку свой шест-копье.

Хаджар не знал из какого материала было сделано оружие, но явно не из простого. Там, где не справилась техника, подкрепленная Наследием, справился артефакт.

С оглушающим звоном ледяной кулак врезался в, казалось бы, простое дерево. Ослабленный техникой, он не смог даже оторвать Эйнена от пола. Но даже так – островитянина протащило по полу не меньше пятнадцати шагов, а когда он все таки замер, то изо рта потекла кровь.

Благо, он сумел выиграть достаточно времени, что Шакх с Хаджаром успели подготовить контратаку.

Шакх, за время расставания умудрился не только закалить свой характер, но и сделать невероятный рывок на пути развития. Находясь на грани становления истинным адептом, он буквально пугал свой властью над песками.

Растворившись в них, он, верхом все на том же пустынном волке, оказался позади Рагара. Сверкнули кинжалы, оставившие две полосы на спине Рыцаря Духа. Удары, способные мгновенно убить любого практикующего стадии Трансформации, оказались способны лишь на царапины против Рыцаря Духа.