Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)
Шрифт:
Хаджар хрустнул шейными позвонками и еще раз качнул клинком.
Он уловил ритм противника. Он увидел очертания техники колина, построенной на стремительных, копье подобных выпадах. Это походило на бой скорпиона или осы.
Смертоносный удар и немедленное отступление.
Именно поэтому, следующий выпад Хаджар не стал блокировать. Вместо этого, под всеобщие вздохи, он понеся ему навстречу. Со стороны казалось, что деревенщина сбрендил и собирается насадить себя на клинок, но…
Жало Колина лишь выбило в небо несколько капель крови, рассекая плечо противнику. А Хаджар
Только искуссный воин мог скомпенсировать это высокой скоростью, но Колин таковым не был.
Многим из присутствующих показалось, что меч Хаджара не просвистел, а прорычал. А кому-то даже почудилась не призрачная лента, оставленная клинком, а белый клык, устремленный в само небо.
Хаджар рассек грудь Колину.
Вот только вместо крови, его клинок высек лишь сноп искр.
Генеральский сынок нырнул в сторону и разорвал дистанцию.
Он неверяще ощупывал грудь. Под рассеченными шелковыми одеждами виднелась белая кольчуга. Явно не простая, ибо такой удар, нанесенный на полной скорости и в максимум силы, должен был разорвать её в клочья. И все же, ни царапины не осталось на теле Колина.
– Ах ты вонючий смерд! – прорычал он.
Вокруг его меча вспыхнул черный огонь.
– Дыхание скорпиона! – выкрикнул Колин.
На этот раз, после того как он сделал выпад, в сторону Хаджара действительно устремилось жало. Жало скорпиона, сотканное из призрачного, почти незаметного, но пламени. И этот удар был в едва ли не в пять раз мощнее той “цапли”, которую Хаджар смог заблокировать.
Зрители уже даже не бежали за лекарем. Они знали, что никто на уровне Телесных рек, тем более на начальных ступенях, не сможет заблокировать подобную технику. Несмотря на её Смертный уровень, он была использована практикующим уровня Трансформации.
И все же, Хаджар не сделал и шага в сторону.
Он поудобнее перехватил клинок и, развернувшись в полоборота, взмахнул им. Так обыденно, будто проводил утреннюю тренировку любого мечника – делал один из тысячи взмахов клинка.
И все же, именно этот самый обычный взмах наконец-то вызывал интерес генерала. Она даже слегка подалась вперед, но обзор тут же закрыло скорпионье жало.
Оно на миг окутало Хаджара пламенной пеленой.
Колин, утерев со лба испарину, надменно улыбнулся и уже собирался убрать меч в ножны, как…
На песке, заведя левую руку за спину, стоял невредимый Хаджар. В его груди не появилось дыры диаметром с тенисный мяч. Но вот два шатра, стоявших за его спиной, оказались рассечены и подожжены.
Рассеченная на две половинки техники не задела и волоса на голове Хаджара.
– Не самое чистое дыхание, – двусмысленно прокоментировал Хаджар.
– Единый с мечом, – зашептались зрители.
Кто-то из недавних экзаменуемых, завоевавших офицерские плашки, сглотнул. Подобный уровень мастерства был намного более пугающим, нежели любая техника. Потому как для использования техник необходимо было тратить накопленную в теле энергию. Сколько Колин мог вызвать таких “Жал”?
Спокойно стоявший деревенщина мог рассечь их все. Его удары, наносимые на расстоянии в несколько шагов не требовали от него ни капли энергии. Он просто использовал свое мастерство и меч.
– Невозможно… – Колин отшатнулся.
Даже его отец лишь недавно достиг такой стадии, хотя считался лучшим мечником всей префектуры.
На миг Колину показалось, что деревенщина произнес имя. Имя, которое он где-то уже слышал.
Кто такой была – Стефа?
Додумать Колину не дали.
Впервые Хаджар бросился в лобовую атаку. Но он не просто ринулся в выпаде – с каждым шагом, он взмахивал клинком. И с каждым взмахом, с кромки лезвия слетал призрачный удар. Похожий на мерцающий, готовый рассеяться мираж, но видимый глазу.
Сливаясь в один, они неслись к шокированному Колину. Когда же тот пришел в себя, то уже было поздно.
Десять взмахов, ставшие одним. Удар, вобравший в себя мощь десяти – теперь он уже не был призрачным миражом. Зрители видели метровый полумесяц, готовый рассечь незащищенную кольчугой шею Колина.
И этот полумесяц вовсе не сорвался с лезвия Хаджара. Он буквально прилип к нему, заливая песок мерным, синим светом.
Хаджар не стал рассчитывать на удачу и бить на расстоянии. Он приковал удары к своему мечу, усилив их железом и собственной силой.
– Остановись! – закричал начавший спор старший офицер.
Он знал, какая судьбы ждет человека, который убьет сына генерала префектуры. И такой судьбе не позавидуешь.
Вот только шаг Хаджара не замедлился. Его меч не дрогнул.
В синих глазах вспыхнула драконья ярость.
Сын генерала?
Ха!
Пусть даже сын Императора – никто не остановит его меча!
Синий серп, подкрепленный мечом, врезался в… подставленное копье.
Хаджара будто тряпку отшвырнуло на десяток метров. Он смял спиной несколько палаток и прокатился по земле.
Перед Колином стояла генерал.
В руках она держала осадное копье, на котором теперь сверкала черная царапина.
– Как смеешь ты угрожать жизни офицера?! – прорычала она.
Военные, прижав кулаки к сердцам, синхронно поклонились. Каждый из них знал, что новенькому так просто не спустят этот проступок. И все же, она знали и то, что, возможно, генерал только что спасла жизнь вовсе не Колину, а мечнику из деревни.
Вот только встающего с земли Хаджара это не волновало.
У него отняли добычу и от этого из его глотки едва не вырвался звериный рык.
Опомнившись едва ли не в последний момент, Хаджар опустился на колени и прижал лоб к земле.
Внутри у него бушевала настоящая буря, но внешне он был покорнее овцы:
– Прошу простить вашего недостойного слугу, – он поднял голову, а затем с силой опустил её на песок.
Так он и бился о землю, каждый раз повторяя “Прошу простить…”.
И с каждым разом, в его груди только разрасталась буря.
Хаджар мог кланяться кому угодно, если знал, что в будущем его меч выпьет крови каждого из списка. А теперь он знал, где найти одного из тех, кого уже слишком давно ждала богиня правосудия.