Сердце дракона
Шрифт:
Внезапно все затихли, и первое яйцо раскололось. Неуклюжий бронзовый дракончик вывалился наружу и запищал. Группа кандидатов, окружающих его, испуганно рассыпалась — одни двигались к нему, другие прочь. И вот — один из них потянулся к детенышу дракона и Запечатлел. Драконы одобрительно загудели. Еще один дракончик вырвался из яйца, и еще, и еще. С трибун казалось, будто одетые в белые туники кандидаты двигались, как волны, набегающие и возвращающиеся назад, вокруг синих, зеленых, коричневых и бронзовых дракончиков, пока, наконец, какая-нибудь из одетых в белое фигур не замирала,
— Смотри! — закричала Фиона, указывая на одно из крупных яиц. — Это королева?
— Возможно. — ответил Киндан. В скорлупе появилось большая трещина, а через мгновение появилась и золотая голова. — Так и есть!
Маленькая королева быстро выбралась из яйца, в то время, как бронзовые драконы вокруг продолжали гудеть. Освободившись, маленькая золотая королева начала бродить по Площадке, разглядывая одного кандидата за другим.
— Что случится, если не найдется подходящего кандидата? — Фиона прошептала Киндану, но тот лишь пожал плечами в ответ. Девушки делали попытки; одна отважная девушка чуть не оказалась под неуклюжими лапами дракончика, спасенная в последний момент другой невысокой, молодой темноволосой девушкой.
Кентаи неуверенно высказал свое мнение. — Может, что-то найдется в Записях.
— Эй, она идет сюда. — взволнованно заметила Илисса.
— Мы сидим близко к выходу из Чаши. — заметил Кентаи. — Возможно, она ищет кого-то за ее пределами.
Но это было не так. Все еще не замечая девушек, окруживших ее, даже ту отважную темноволосую девушку, которая ей, как подумала Фиона, понравилась, малышка двинулась к трибунам гостей. Она смотрела на трибуны и отчаянно пищала. Киндан и Бемин обменялись встревоженными взглядами, когда маленькая золотая посмотрела на Фиону. Глаза Фионы потрясенно расширились и она взволнованно посмотрела на Лорда Бемина. Бемин поник от отчаяния — Фиона была его последним выжившим ребенком — но взял себя в руки и слабо кивнул.
— Как ее зовут? — спросил он свою дочь, указав на ожидавшую внизу золотую и заставив себя улыбнуться.
Золотая опять жалобно запищала, и Фиона повернулась к ней, ее лицо светилось от удовольствия, когда она объявила. — Она говорит, что ее имя Талент’а.
Киндан заметил, что К’лиор и Сайска спускаются вниз по лестнице, направляясь к ним. По выражению лица Сайски было ясно, что она понимает всю важность случившегося. Ей придется разбираться со всем этим. Киндан, который, прежде всего принадлежал Бендену, а не Форт Вейру, бросил последний взгляд на уже опустевшую Площадку Рождений.
В какой-то момент, правда, очень короткий, еще до того, как яйцо оказалось золотым, Киндан представлял себе, что было бы, если бы он Запечатлел. Чириканье над ним отвлекло его, Это прилетел его файр, Волла, радуясь, что нашел Киндана, и все еще переживая увиденное Рождение.
Киндан покачал головой, очнувшись от своих мечтаний. Он был горняком, был связан со стражем порога, родственником драконов, и вот теперь он был арфистом, который Запечатлел файра. Алая Звезда приближалась, посылая к Перну смертоносные Нити, и все изменится, когда драконы начнут битву длиной в пятьдесят
Бой барабана, призыв к обеду, и личное приглашение от Кентаи помочь в развлечении гостей, побудили Киндана встать и покинуть Площадку Рождений. На выходе он еще раз обернулся, не удержавшись.
Киндан не помнил, кто указал ему путь в спальные покои и как он вообще добрался до кровати. Вечер был шумным и праздничным, он много пел, много танцевал и много пил — намного больше, чем обычно. Он не имел представления, ни почему так много пьет, ни почему ему так тяжело работать в этот вечер… пока не проснулся в полночь в холодном поту.
В Вейре было тихо, но тишина казалась скорее гнетущей, чем приятной. Звук его затрудненного дыхания резко прозвучал в его ушах, и он сел на своей кровати, нервно оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что его кошмар не потревожил кого-то, перед кем пришлось бы извиняться.
Он никого не услышал.
Где-то далеко тревожно закурлыкал дракончик. Потом стало тихо.
Киндан вздохнул и спустил ноги с кровати.
Не одному ему снились кошмары про Мор, но у него уже почти не было их последние несколько Оборотов, поэтому он был удивлен, что ему снова приснился кошмар. Что-то вчера подсознательно напомнило ему о прошлом, из-за этого ему было так трудно петь, и он так много пил, чтобы прогнать боль. Похоже, это не помогло.
Мор, прошедший по Перну и потом — очень быстро — исчезнувший, нанес удар, когда ему было всего четырнадцать Оборотов, оставив его единственным ответственным за всех больных Форт Холда, когда пожилой целитель сам не перенес болезнь. Очень многие умерли.
Очень многие, включая Кориану, дочь Лорда Бемина и старшую сестру Фионы.
— Кориана. — прошептал Киндан. В звуке ее имени соединились удовольствие и боль, как в розе: приятный запах и острые шипы. Он покачал головой. — Прости меня.
«Я пытался. — думал он. Но в мыслях он снова и снова задавал себе вопрос. — Все ли я сделал, что было а моих силах?»
Киндан решительно лег обратно на кровать и закрыл глаза. Некоторое время спустя его дыхание стало свободным, и он расслабился, но не уснул. В этом промежуточном состоянии между сном и бодрствованием, он услышал звук дракона, ушедшего в Промежуток.
Курлыканье Талент’ы мгновенно разбудило Фиону.
«Что случилось?» — спросила она, спрыгнув со своей кровати и метнувшись к лежанке молодой королевы.
«Ему больно», — захныкала Талент’а. Фиона опустилась на колени и положила голову молодой королевы себе на колени.
«Мне очень жаль», — подумала она, обращаясь к своему дракону, нежно лаская жесткую кожу.
«Ему больно, и ты чувствуешь это. — сказала Талент’а. — Как получилось, что ты это чувствуешь?»
Фиона удивленно нахмурила брови. Сначала она подумала, что Талент’а имеет в виду ее отца, но потом она заставила себя быть честной. Она скулила и ныла отцу, чтобы убедить его взять ее на это Рождение, только потому, что она знала, что тут будет Киндан.