Сердце и Думка
Шрифт:
— Пршепрошем пана до-нас!..
Приглашение было принято с восторгом.
— Ну, теперь дело пойдет само собою! — сказал незваный гость, и — его как не бывало.
В комнате игорной тишина, нарушаемая только отрывистыми словами: шесть! восемь!.. вист!.. во вторых!.. два онера!.. двенадцать!.. А! это ужасно!.. в сюрах!.. Пропали!
В гостиной, вокруг стола с вареньем и конфектами, говор хаотический.
В зале гром музыки и шарканье.
Но вдруг в гостиной говор внезапно замолк, языки как будто отнялись. В зале все как будто мгновенно окаменело, обратясь лицом к дверям, откуда вышла Зоя.
Зоя вышла.
— Тс! — шикнул Полковник, обращаясь к музыке и махнув рукой.
Музыка
— Приятный сегодняшний день, — начал он, обратясь к Зое, — потому что сего дня именины… с чем…
— Покорно вас благодарю! — сказала Зоя, перервав приветствие и подставляя щечку паннам.
Она обошла всех панн, спросила о чем-нибудь каждую, сорвала с уст каждой ответ вроде: да-с, как же-с, так точно-с, — и остановилась посреди залы, как будто ожидая, не придет ли еще кто-нибудь здороваться с ней и поздравлять ее. Около нее составился круг из девушек, которые, не решаясь сами начинать разговора, ждали, не спросит ли их о чем-нибудь Зоя; за девушками круг мужчин, и все они также устремили на нее глаза; поменьше ростом и чином приподнялись сзади на цыпочки.
Зою нисколько не смущало это странное положение; она равнодушно осматривала всех и, казалось, думала: откуда собралось столько глупых людей мужеского и женского пола? — чего им от меня хочется?
На кого Зоя ни взглянет — все от ее резких взоров краснеют и потупляют глаза.
— Вот невеста! — подумали чуть-чуть не вслух Полковник, Маиор, Поручик, Прапорщик, Городничий и Судья. — Вот совершенство, чудо красоты!.. Ах ты, господи, что за прелесть! — повторяли они мысленно.
— Дело решено, я без памяти влюблен! — прибавил каждый из них.
Только Поэт смотрел-смотрел на Зою и — у него родилась прекрасная мысль в голове:
«О ты, которая…»—прошептал уже он; но вдруг слова Зои прервали его восторг.
— Что ж мы не танцуем? — спросила она.
— Надо сделать ей честь, пройти польское, — сказал про себя Полковник, обращаясь к полковому адъютанту и приказывая сказать музыкантам, чтоб играли польское.
Между тем как он натягивал лосиные перчатки, а музыка поверяла инструменты, продувала флейты и фаготы, — Поручик подскочил к Зое и ангажировал ее на мазурку. [10]
10
Мазурка — польский народный танец, ставший в XVIII в. бальным.
— Позвольте вас просить на польское! — сказал Полковник, подходя к ней и мигнув музыкантам, чтоб они начинали.
— Я уже ангажирована, — отвечала Зоя. Музыка грянула польское.
— Что это значит? — вскричала Зоя, обратясь к Поручику, — прикажите играть мазурку!
Но Поручик заметил грозный взор командира своего и не осмеливался приказывать противное тому, что он приказал.
Однако ж волю Зои торопились исполнить все, не состоящие под командой Полковника.
— Шш, шш! мазурку! — воскликнули несколько голосов. Но и музыка полковая знает порядок службы — продолжает польское.
— Мазурку прикажете? — сказал Полковник, обращаясь к Зое.
— Извольте, следующую с вами, — отвечала она ему.
— Мазурку! — вскричал Полковник.
«Мазуречка панна, не кохайся дармо!» [11] — затрубила, задудила, зазвенела и забарабанила музыка. Зоя встала на место.
— Вы, сударь, никакого приличия не знаете! — шепнул Полковник Поручику.
— Где ж мой кавалер? —
— Извольте идти! что вы стоите? Ангажировать умеете, а танцовать нет! — сказал еще сердитее Полковник.
11
«Мазуречка панна…» — начало польской народной песни («мазуречка» — жительница Мазовецкого приозерного края).
Поручик с нерешительностию подал руку Зое. Мазурка началась. Его ноги путались, переплетались от страха; он задевал за всех, толкал, останавливался, чтоб извиняться, и не дерзал притопнуть по обычаю.
Полковник стоял против него; смотрел на Зою страстно, на Поручика грозно и пожимал плечами.
— Извольте посмотреть на него, — говорил он стоявшему подле него штаб-офицеру, в эполетах, которые отделялись от плеч, как распахнутые крылья, готовые к полету, — он страмит весь полк!
— Не понимаю-с, он кажется быть не в своем духе; я, однако ж, не замечал за ним никогда такой неисправности, — отвечал Маиор.
Зоя как будто сжалилась над Поручиком: после второй фигуры она предложила кончить мазурку.
— Теперь я могу и с вами танцовать, — сказала она Полковнику.
— Прикажете польское?
— Нет, мазурку.
— Мазурку… но, может быть, польское будет для вас спокойнее…
— Я не люблю спокойствия.
Зоя встала на место. Встал подле нее и Полковник, приподняв плеча до самых ушей, приотставив ногу и растягивая на руках перчатки. Однако ж заметно было, что строгою фрунтовою его наружностию овладела робость. Музыка заиграла, круг двинулся, Полковник подпрыгнул было, но не попал в такту; еще раз — ив другую не попал. Первый неудачный шаг опасен и в кампании, и в компании: он часто лишает бодрости целую армию, не только что одного Полковника.
Полковник смутился и начал ходить; [12] но Зоя начальственным тоном напомнила ему устав мазурки.
— Что это значит, господин Полковник, вы, верно, забыли, что в мазурке не маршируют?
Поневоле каблук его должен был отделиться от полу.
— Вы, верно, живали в Польше?
— А что-с?
— Это видно по вашей манере танцовать мазурку.
Эти слова были так же могущественны, как слова полководца, знающего, что для успеха — в храбрых должно возбуждать бодрость, а в трусах трусость, по системе гомеопатической. [13]
12
Полковник… начал ходить — т. е. не стал выполнять фигуры танца, а просто сопровождал даму.
13
Система гомеопатическая — система лечения болезней ничтожно малыми дозами тех лекарств, которые в больших дозах могут вызвать явления, подобные признакам данного заболевания (предложена в конце XVIII в. С. Ганнеманом).
Первым говорит он: «Друзья, я уже читаю в глазах ваших победу! да здравствуют победители!» — и храбрые воины ломят сквозь ад.
Трусам говорит он: «Друзья, не оборачивайся затылком к смерти: пропадешь, как собака!» — и трусы лезут, вытаращив глаза, на смерть, — и смерть отступает от них, как от храбрых.
Полковник притопнул и пошел, и пошел, и пошел! — глаза его как будто спрашивали Зою и всех окружавших мазурку: каково?
Зоя тешится, назначает фигуру за фигурой. От Полковника пышет уже огонь; пот градом; он смочил весь платок свой; но предложить кончить мазурку, сказать: я устал, — стыдно; притом же Зоя говорит: «Я никогда не танцевала с такой охотой мазурку».