Сердце из стекла
Шрифт:
Надеюсь, в постели она будет такой же неугомонной.
– Женщины… – протянул с улыбкой и, качнув головой, взглянул на свою перепуганную пленницу. – Как же быстро вы меняете свое решение… То согласны с легкостью принять смерть, то сражаетесь так, словно готовы вырвать сердце. Чем вызвана такая перемена?
Она молчала.
Отвернула голову в сторону, чтобы не смотреть на меня. Словно хотела показать, насколько ей противно мое общество.
Я тяжело вздохнул и поднялся на ноги, чем снова вызвал постельный
Она опять перекатилась и оказалась в дальнем углу кровати.
– Не приближайтесь, – прошипела она, вероятно решив, что я собираюсь над ней надругаться.
– Как твое имя? – я двинулся к своему шкафу, одновременно стягивая с себя разорванную рубашку.
Но когда ответа так и не последовало, развернулся и бросил недовольный взгляд на гордячку, решившую поиграть со мной в молчанку.
– Ты что, оглохла?!
– Эвелин, – все же решилась сказать она, старательно отводя взгляд от моего обнаженного и разодранного ею же торса.
– Полное имя.
Пока я застёгивал рубашку стоя к ней спиной, я чувствовал ее прожигающий взгляд. Даже слышал, как она стянула с прикроватной тумбочки пепельницу.
– Назови свое полное имя, Эвелин, – я повернулся к ней.
Вместо ответа она сделала самый нелепый поступок, на который только способна испуганная женщина. Она сломя голову кинулась в сторону двери.
Я перехватил ее, сделав лишь три шага. Одного взмаха руки мне хватило, чтобы выбить из рук этой дикарки тяжелую пепельницу, которой она, вероятно, планировала разбить мне лоб.
– Отпусти! Я никому ничего не скажу! Клянусь! – закричала она и забилась в моих руках, как птица в клетке.
Она не была магом в отличие от меня. Я не чувствовал в ней магии. И уж точно она не была двуликой. Ведь в порыве гнева двуликие редко могут контролировать свою вторую ипостась. Хотя лик дикой кошки ей бы подошел.
Кто же она? Неужели одаренная?
Я дотащил Эвелин обратно до кровати, посылая мысленные овации ее стараниям. Она так самоотверженно билась в этих тщетных попытках спастись, что я улыбнулся. Хрупкая и лёгкая, как пушинка, она совсем не понимала, что с моим ростом и телосложением – у нее просто нет шансов.
Я швырнул ее на мягкие подушки и придавил своим телом к матрасу.
Достал из-за пояса кинжал и коснулся остриём ее шеи.
Она замерла. Но не сводила с меня своего полного ненависти взгляда. Опаляла мою небритую щеку своим тяжёлым горячим дыханием и явно мечтала о моей смерти.
– Не хочешь разговаривать по-хорошему, значит поговорим по-плохому, – заявил я и, уперев одну руку в матрас, навис над ней.
Пока мой кинжал выписывал на ее нежной коже круги, я смотрел в ее глаза, изучал чувственную линию рта и ожидал ответа.
– Эвелин Люваль, – процедила она сквозь зубы.
– И каков твой дар,
– А ты явно не двуликий, – парировала она и затаила дыхание, когда я подцепил кончиком кинжала корсаж в ее платье.
Мой взгляд опять остановился на тонкой золотой цепочке. Во мне снова пробудилось это странное любопытство.
Эвелин возмущенно дернулась, когда я потянул за цепочку, вынимая ее секрет из соблазнительной ложбинки грудей. Но когда кинжал уперся ей в подбородок – капитулировала.
– Вот так-то лучше… – протянул, рассматривая это необычное украшение.
Медальон был похож на огромный алмаз в форме сердце… Но была одна странная деталь. Мелкие трещины и огранка. Она была очень неровная. Словно ее сделал неумелый ювелир, который понятия не имел, как работать с драгоценностью.
– Пока твое украшение побудет у меня, – заявил я и рванул вниз тонкую цепочку.
– Нет! – не обращая никакого внимания на острый кинжал, Эвелин подалась вперёд, и я едва успел отвести руку в сторону, чтобы действительно ее не убить.
– Да! – рявкнул я и скатился с нее, сжимая в руке свой маленький трофей и понимая, что во мне сейчас сражаются два желания: убить ее или же приручить.
Таким способом, который ей сейчас точно не понравится.
– Отдай, прошу. Это не алмаз. А стекло. Обычное бутылочное стекло. Клянусь, – она вскочила с постели вслед за мной и посмотрела на меня с мольбой.
– Зачем ты носишь эту безделушку?
– Он приносит мне удачу.
– Тогда поспешу тебя огорчить. Она больше не работает, – я небрежно швырнул на ей под ноги эту стеклянную ерунду. – Теперь я твоя удача.
Эвелин, казалось, не слышала моих слов.
Она просто с ужасом и болью смотрела вниз. Глаза ее снова увлажнились.
– Ненавижу, – прошептала она и бросилась на пол.
Я проследил за ней взглядом и заметил на полу мелкие осколки.
– Действительно, стекло, – заключил я и вышел из комнаты, закрыв на замок дверь.
Я знал, что она никуда не денется.
Дом слишком хорошо охраняется.
– Кассиан, какого черта ты ее сюда притащил? Захотел пощекотать себе нервы? – возмутился Лагар, стоило мне спуститься вниз.
– Наш Кассиан приобрел себе игрушку, – поддержал коллегу Глум, почесывая свою лысину.
Я молча подошёл к бару, чувствуя, как горит моя поцарапанная на спине кожа.
Мегера…
– Она может умереть в любой момент, – пояснил, открывая бутылку. – Так пусть же побудет мне хоть немного полезной.
– Так ты притянул ее сюда для постельных утех? – мой друг повеселел.
– Можно и так сказать. Глум, узнай, кто она такая. Имя – Эвелин Люваль. Есть ли у нее семья, дети, муж?.. Где живёт и что делала на этом проклятом празднике, и в чем заключается ее дар?