Сердце изо льда

Северская Мария

В лицей ты ехала днем, а сейчас уже вечер, – холодно проговорил отчим. Он испепелил своего сына взглядом, и Руся подумала, что, если бы он так посмотрел на нее, от нее уже давно остались бы одни головешки.

Андрей стоял молча, прямо глядя на отца. Казалось, он и не собирается как-то защищаться.

Я же сказала, что мы были вместе! – постаралась вызвать огонь на себя девушка. – Мы ездили в гости к его другу.

В гости? В таком виде? – Борис дотронулся до рукава ее куртки. – Предположим даже, что в ее словах есть

доля истины, – он уже обращался к сыну. – Но в этом случае ты обязан был сразу же привезти ее домой!

Я ничего никому не обязан, тем более тебе, – отчеканил тот, и Маруся произнесла про себя:

«Осел! Нет бы попытаться разрядить обстановку, а он только хуже делает!»

Лицо отчима мгновенно налилось пурпуром. Только что был нормальный человек, и вдруг превратился в настоящую свеклу.

Да как ты смеешь! Я тебя восемнадцать лет растил, думал, толк из тебя выйдет, а ты – бестолочь и разгильдяй! – Он поднял руку, собираясь отвесить сыну пощечину, но Руся повисла на ней всем своим весом.

Андрей по-прежнему стоял молча, глядя на отца с презрением.

Он ни в чем не виноват! – закричала девушка. – Слушаете вы меня вообще или нет?! – Она уже почти плакала. – И почему вы так орете?! Хоть бы о маме моей подумали, ей же нельзя нервничать!

Борис изменился в лице, словно только в этот миг вспомнив о жене, и бросился к ней.

Что, довольна?! – зло прошипел Андрей. – Добилась своего?! – Он резко развернулся и выскочил из дома.

Неблагодарный, – прошептала девушка. В носу у нее защипало от слез. – Я же за тебя заступилась!

Когда за Андреем захлопнулась дверь, Руся сняла наконец свою драную куртку и подошла к маме, возле которой суетился Борис.

11

Когда маму совместными усилиями уложили в постель и заставили ее выпить успокоительный чай, Маруся ушла к себе.

Она едва успела переодеться, как в ее дверь постучали.

Войдите! – крикнула она.

На пороге комнаты возник Борис.

Марусь, можно с тобой поговорить? – произнес он.

«Ох уж это его «поговорить», – подумала девушка. – Ни к чему хорошему разговоры с ним обычно не приводят».

Тем не менее она кивнула.

Я хотел бы извиниться, – отчим прошел в ее комнату и опустился на край кровати.

Казалось, он хочет сказать что-то еще, но никак не может подобрать нужные слова.

Извинения приняты, – лаконично ответила Руся.

Помолчали. Поняв, что полноценной беседы не получится, Борис проговорил:

Ну ладно, не буду тебе мешать. Спокойной ночи.

Спокойной ночи, – как эхо, повторила Маруся.

Когда за отчимом захлопнулась дверь, девушка обессиленно упала в кресло.

«Хорошо же начинаются каникулы, – вертелось в голове. – А что, если Борис будет так же орать на малыша, как он орал на Андрея? Как же мама? Что будет тогда с ней?»

Мысли ее перекинулись на Андрея.

«Где он сейчас? –

размышляла девушка. – Куда он пошел? К Коляну? К Натали? Или бродит по улицам поселка?» – Она поймала себя на том, что жалеет его. Что ни говори, а в сегодняшнем скандале Андрей выглядел куда симпатичнее своего отца.

Из ее подсознания выплыла одна из услышанных на сегодняшней репетиции мелодий, и Руся тихонько ее запела:

Is it thy will thy image should keep open

My heavy eyelids to the weary night?

Dost thou desire my slumbers should be broken,

While shadows like to thee do mock my sight?

Is it thy spirit that thou send’st from thee

o far from home into my deeds to pry,

To find out shames and idle hours in me,

The scope and tenure of thy jealousy?

О no, thy love, though much, is not so great;

It is my love that keeps mine eye awake,

Mine own true love that doth my rest defeat,

To play the watchman ever for thy sake.

For thee watch I, whilst thou dost wake elsewhere,

From me far off, with others all too near.

Этот сонет нравился Русе больше остальных, поэтому она заучила его наизусть. Видимо, как и Андрей – в свое время.

Поверить, что из уст ее врага звучали эти слова – о любви, – было почти невозможно. Она вспоминала его лицо, когда он пел, его закрытые глаза, – тогда он казался совсем другим, словно на миг приоткрылась пелена некой тайны: ранимым, уязвимым, печальным… Тогда в его голосе звучала неподдельная боль…

Невольно Руся задумалась, каким Андрей видит этот мир, каким было его детство, его школьные годы, что заставляет его писать такую проникновенную, такую завораживающую музыку.

Размышляя обо всем этом, она не заметила, как заснула.

12

За одну ночь все вокруг покрыл снег. Встав по привычке в половине восьмого, Маруся вышла в сад. Снег устилал дорожки, блестел на ветвях деревьев, искрился на лепестках еще не отцветших астр.

Девушке показалось, что привычный ей мир внезапно – за один миг – застыл, словно в сказке про Спящую Красавицу.

Она шла к своей беседке, и под ее ногами поскрипывал снег, на девственно-белом полотне дорожки отпечатывались ровные следы.