Сердце камня

Торн Джессика

Я думала, что я видела войну. Как же я ошибалась. Это длилось веками. Сложно сказать, сколько времени прошло в этих видениях. Солнце и луны сменяли друг друга, менялись времена года, а антейцы, чья продолжительность жизни намного больше нашей, всё умирали, и умирали, умирали.

Они разрывали друг друга на части. Ломали крылья прямо в полёте. Истязали, мучали, пытали. Некоторые пытались спасти своих близких из плена, некоторые пытались захватить власть.

Те, кто не погибал в сражениях, умирали во сне.

Копариус

не знал ни жалости, ни сострадания. Он посылал своих подданных в бой, а мир трещал по швам. Города разрушались, леса горели, горы разваливались.

В итоге антейцев остались считанные единицы. Копариус контролировал их всех и считал себя победителем.

И тут я увидела Фавре. Не того, который мне это всё показывает. А юного, неопытного, вдвое меньше размером, чем он сейчас. В нём горит ясный голубой свет, он просто малыш, играющий среди руин, хлопая крыльями и размахивая хвостом, как котёнок.

Но ему доверяют. Он потомок Натуэля, и Копариус считает, что это лишь вопрос времени, когда Фавре попадёт под влияние камня, как и все оставшиеся в живых антейцы.

«Это было нашей слабостью», — комментирует Фавре. — «Нашим позором».

«Что вы сделали?»

Он отстраняется от меня, и внезапно это существо, наводящее страх, воин, родившийся тысячи лет назад, снова становится ребёнком.

«Камень был прекрасен. Всегда один, без стражи. Всегда на том же месте, всю мою жизнь, я с рождения знал, что это чистое злое. Я знал это так же, как то, что небо голубое и что я могу летать. Поэтому я взял его. Схватил и закопал глубоко под землёй».

Натуэль — или существо, жившее в его теле, — обезумел от ярости. Он рвал и метал, проходя через остатки Лимасилла, убивая всех на своём пути — своих и чужих. А враги у него всё ещё были — порабощённые, сломленные, их не считали угрозой. Но когда о пропаже Копариуса стало известно, они восстали.

И убили его. Разорвали на части.

Первое время всё было хорошо. Жизнь вернулась на планету. Мир процветал. Шли годы, и о камне не то чтобы забыли, но уничтожили все воспоминания о нём.

Тем не менее, глубоко под землёй, где Фавре похоронил его, камень дотянулся до сети кристаллов, которыми был усеян весь Антеес, и начал всасывать вновь. Ещё более жадно, чем раньше, теперь уже недовольный тем малым, что ему доставалось. Он жаждал мести, власти. И постепенно один за другим антейцы начали погружаться в спячку.

Погибли все, кроме четверых, которые тоже не протянули бы долго, если бы не люди-колонизаторы.

Придя в себя, я чувствую руки Тила, крепко обнимающие меня. Я в его объятьях, прижимаюсь лицом к его груди. Его рубашка влажная, я запоздало понимаю, что плачу.

Я никогда не плачу. Слишком много слёз пролила в детстве. Думала, что больше не осталось.

Мне хотелось, чтобы здесь оказался Зендер. Хотя бы ненадолго.

Всё, чего я хочу, это чтобы он был рядом.

— Знаю, — шепчет Тил, и я скорее чувствую его голос вибрациями в груди, к которой прижимаюсь, чем слышу. — Но пока тебе придётся обойтись мной.

Глава 26

ПЕТРА

Рондету удалось вернуть Копариус обратно под землю, потому что они убили Натуэля. Я пытаюсь осмыслить услышанное. Нет, вариант с убийством Бел отметаю сразу. Она моя подруга. Мы поищем другой способ.

Но Фавре похитил камень, и это ослабило влияние Капариуса на Натуэля. Возможно, это то, что можно извлечь из истории. Если у Бел забрать камень, он прекратит своё негативное воздействие на неё. А затем…

А что затем?

Натуэль разгневался и стал убивать всех подряд, пока его самого не убили.

Должен быть другой способ вернуть её в чувства. Я отказываюсь сдаваться.

Но… но… я хороша разве что как солдат… Может, поэтому они меня и выбрали. Потому что они знают. Я могу сделать это быстро. Чисто. Так, чтобы она ничего не почувствовала.

Не хочу об этом думать. В этом нет никакого утешения. Я должна связаться по радиосвязи с Зендером и ребятами на «Отважном», но тогда мне придётся сказать, что я не нашла Арта. Вместо этого я здесь с Тилом. И что похоже единственный способ освободить его сестру — это убить её.

К такому разговору я пока не готова.

Я выхожу из пещеры наружу, на дневной свет, и окидываю взглядом озеро и верхушки деревьев. Красивый вид. Весь этот мир прекрасен. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь окажусь в таком месте.

Ко мне возвращаются образы из прошлого. Разрушения, оставленные гравианцами, Капариусом. Это уже было и может повториться вновь.

— Кел, мне нужно поговорить с тобой. Где Лисендер? Что ты с ним сделала?

Кейда де Лоренс подходит ко мне — как всегда, безупречная во всём. Ей это удаётся даже будучи в пещере. Наверное, назначила кого-то своим слугой.

— Прошу прощения? — переспрашиваю я. Не потому что не расслышала её. Мне просто не нравится её тон. Или она.

— Я спросила, где Лисендер?

Она не отступит. Титулованные люди привыкли добиваться своего.

— Он в безопасности, Кейда. На борту «Отважного».

Она вздыхает, словно это самые неприятные новости за сегодня. Возможно, так оно и есть, раз Зендер вне зоны её досягаемости. Ну и хорошо. Я только рада.

— Я сказала лорду Тилу, что нам лучше покинуть Антеес. Вызвать корабль и улететь из этого нелепого мира, но он не желает об этом слышать. А у меня на Куоре осталось незаконченное исследование, знаешь ли.

Как всегда, само дружелюбие. Я была бы только за, если бы они улетели. Одной проблемой меньше.