Сердце Мира
Шрифт:
Впрочем, закончив свои жуткие забавы, они превратились в весьма милых ребят. Никто и слушать не хотел о том, что воины Ноттингема станут лагерем за городской чертой. В центральной части города освободили несколько домов, хозяева на время переселились к родне и друзьям. Места хватило всем солдатам. Жители завалили освободителей изысканными угощениями, город был богатым, и обитатели его не знали нужды в житейской роскоши. А к вечеру все желающие могли посетить старинные риумские бани, славящиеся своим душистым паром.
Робин провел в Дэбере два дня. За это время он выбрал из местных старейшин толковых
Покинув Дэбер, отряд стал заворачивать к верховьям Стайры, уходя к северу. После суточного перехода Робин перестал брать под свою опеку встреченные деревни, эти края им пока невозможно было удержать со столь ничтожными силами. Кроме того, чем ближе к Айтэг Бланоризу, тем меньше чувствовался риумский дух. В свое время атоны уничтожили местное население почти полностью, а опустевшие земли заселили верными шоквутами. Со временем на новом месте их верность порядком уменьшилась под тлетворным влиянием здешних еретиков, но атоны по-прежнему имели здесь сильное влияние, а многие деревни были населены настоящими фанатиками.
Впрочем, с отрядом невиданных всадников никто не рисковал связываться, в ноттингемцев не летели стрелы из густых кустов, а крестьяне охотно рассказывали о местонахождении атонов и сборщиков податей. Отряд часто отклонялся от прямого маршрута, не упуская возможности устроить переполох в хозяйстве жрецов. После двух страшных поражений здесь не осталось серьезных воинских сил, никто не мог помешать дерзкому рейду сказочных наездников. Один их вид заставлял сельских жителей серьезно задуматься о том, стоит ли поддерживать атонов, если враги с такой непринужденной легкостью разъезжают в их владениях верхом на зелми.
На второй день всадники вышли к Стайре. В этих местах река была узкая и мелкая. Остановившись на обрывистом берегу, Робин задумчиво заявил:
– Я помню это место!
Сата переглянулась с Анитой, хотела что-то сказать, но Хонда ее опередил:
– Естественно! Мы проходили тут, когда продвигались к устройству связи. Это были первые дни в новом для нас мире.
– Да, – кивнул Робин. – С той поры прошло немногим более года, но кажется, будто все случилось целую вечность назад. Помните, рядом с этим местом мы встретили Елену, потом выдержали бой с крестьянами и тремя нурами. Я тогда едва не погиб, когтистая лапа сорвала с меня шлем, а Сата встала перед монстром, закрывая меня собой.
– А потом кто-то долго нес меня на руках, – улыбнулась волшебница.
– Да, ты была тогда совершенно другой. И носить тебя было легче, по толщине тебя можно было смело сравнивать со щепкой. Ты не знала нашего языка, боялась всего и была совершенно уверена, что я тебя непременно изнасилую.
– В итоге этим все и закончилось, – не удержался Хонда.
– Помолчал
– Почему только я! Взгляни на Аниту – она все так же красива и неприступна!
– Дурак ты, но почему-то мне нравишься. Наша златовласка тоже изменилась. Не фыркай, Анита, сама вспомни, ты была сущим ребенком, требовала звать тебя Валькирией и горько рыдала, когда первый раз выпустила стрелу в человека. Скольких с той поры ты убила, не проронив слезинки?
– Не знаю, – Анита пожала плечами. – Кто мог сосчитать, сколько жертв нашли мои стрелы при осаде Ноттингема? После того кошмара смерть для всех нас стала чем-то обыденным, почти привычным. Вспомните, как мы шли здесь в прошлом году. Наивные, ошеломленные, не знающие об этом мире почти ничего. Нас было тогда всего двенадцать землян и три местные девушки. С той поры троих уже нет в живых, Трама лишилась мужа, Тевтон искалечен, многие, я в том числе, страдали от сильных ран. Мы теряли друзей и убивали врагов, сколько же крови пролилось за этот год, и ведь это еще не конец. Разве можно после всего случившегося остаться прежними? На Земле я больше всего боялась потолстеть и мечтала о том, чтобы мой брат, погибший здесь на второй день переселения, подарил мне на день рождения немного денег, он так делал каждый год. Мне они были необходимы для покупки сногсшибательного платья. А сейчас я дико мечтаю о том, чтобы научиться хорошо фехтовать и быть самой ловкой, чтобы не бояться вступать в рукопашные схватки с сильными стражами.
– Развлечения настоящих женщин, – улыбнулся Робин. – Да, твои жизненные ценности переориентировались полностью, но красоту свою ты все же не потеряла, скорее наоборот, стала еще прекраснее.
– Кстати, – оживился Хонда, – а как твой шрам на груди, он не сильно испортил внешность?
– Нет, – усмехнулась Анита, – от него скоро следа не останется, сами знаете, здесь все заживает с огромной скоростью.
– А посмотреть можно? – не унимался Хонда.
– Перебьешься!
– Ну тогда хоть на ощупь потрогать?
– Ты сейчас заработаешь шрам на всю голову, – пригрозила Анита.
– Этим ты его не напугаешь, – сказал Робин, – он думает совсем другим местом.
– Кстати, я кое-что вспомнил.
– Ну?
– Помните, тут была деревня, которую мы обходили? Лена там столкнулась с атонами и нурами, еле сбежала. Мне кажется, надо нанести туда визит.
– Так и сделаем, – кивнул Робин. – Тем более что она стоит на нашем пути.
Развернувшись, вождь направил отряд вдоль берега. Если немного поторопиться, то к деревне можно добраться через час.
Увы, ни атонов, ни священных нуров в деревне не оказалось. Правда, перепуганный азат прекрасно помнил Елену, но клялся, что ни в чем не виноват и вообще, он практически святой и целыми днями молится о здравии жителей Ноттингема. После того боя он и стал главным старейшиной, так как появилось вакантное местечко. Более того, этот крестьянин сообщил, что назначен самим Зардраком акх Даутором, именно его видела учительница химии.
– Интересные дела! – удивился Робин, обращаясь к Хонде. – Выходит, мы еще тогда впервые встретились с этим жрецом!