Сердце морского короля
Шрифт:
— Лил… — беспомощно прошептала Джиад, не зная, что ответить.
Что вообще можно сказать, когда тебе к ногам бросают жизнь, даже ничего не требуя взамен? Только согласись принять, только признай, что нуждаешься в этом. Что больше не хочешь быть одна, что готова из щита и клинка, которым чувства не положены, стать просто женщиной и почувствовать рядом крепкое и надежное мужское плечо, готовое прикрыть от любой беды.
Она знала, что Лилайн искренен от первого до последнего слова. Чувствовала это и чутьем стража, и просто сердцем. И если судьба будет к ним милостива, он найдет деньги, чтобы ее выкупить. Очень
Лилайну она хороша и такой. И никогда между ними не встанет память о других мужчинах в жизни Джиад. Ни Торвальд, ни Алестар не окажутся тенью, которая затмит доверие Карраса к ней. Так чего же она ждет? Согласиться — так легко! Мало ли чего требует разум и глупая гордость…
— Я не знаю, что сказать, — прошептала она стынущими, как на холоде, губами. — Не знаю…
Горькое отчаяние накатывало тяжелыми волнами, и уронить пару простых слов казалось совершенно невозможным.
— Тогда ничего не говори, — тихо отозвался Лилайн, не сводя с нее лихорадочно блестящих глаз. — Я не прошу ответа прямо сейчас. Подумай, Джи. Хорошо подумай, чтобы уж точно не ошибиться. Или ты уплываешь отсюда со мной, и я обо всем позабочусь, или… Другом я тебе быть никогда не перестану, видят боги. Пока тебе самой это нужно. Но и делить тебя ни с кем не буду. Ни сердцем, ни телом, ни долгом за твою свободу. Решай…
Он потянулся к ней, и плотная вода сначала не позволила Джиад рвануться навстречу, а потом словно толкнула их друг к другу. Губы Лилайна накрыли ее рот, горячие, требовательные, сумасшедше нежные и точно знающие, что ей нужно. И Джиад ответила, отчаянно прячась в этом поцелуе от необходимости решать прямо сейчас, отодвигая последний шаг, за которым уже не будет пути назад.
Лилайн обнял ее за плечи здоровой рукой, а вторую уронил на бедро Джиад и погладил через тонкую тунику, заставив Джиад коротко простонать ему в рот. Это было так же ярко и горячо, как всегда… И уже почти забылось, что где-то рядом слуги и охрана, и вот-вот появится Алестар, который сейчас должен придумывать с кариандцем ловушку на предателя… И… Алестар!
Теплая, упоительно сладкая волна схлынула так же мгновенно, как накатила до этого. Джиад замерла в объятиях Лилайна, не понимая, что изменилось, но чувствуя, что поцелуй перестал быть желанным. Ей по-прежнему было хорошо и уютно рядом с Каррасом, но… не более. Да что же это за наваждение такое?! Не может ведь причиной быть…
— Прошу прощения, — услышала она холодный, как морские глубины, голос от двери. — Кажется, теперь не вовремя я. Наверное, это день такой. Джиад, я могу рассчитывать на твою помощь? Или мне стоит…
Объятия Лилайна стали теснее, и Джиад поняла, что Каррас не отпускает ее нарочно. Напротив, он медленно провел рукой по ее спине, дразня то ли ее, то ли застывшего у двери иреназе. Синие глаза блеснули вызывающе и зло, ловя взгляд Джиад, и в ответ в ней вспыхнуло возмущение. Она прекрасно понимала, что сейчас делает Лилайн, показывая Алестару их близость. И не собиралась опять быть призом в поединке этих двоих.
Почувствовав
— Ничего страшного. Беда всех дворцов. Они такие просторные и безлюдные, что остаться один на один ну никак не получается.
— Лил… — выдохнула Джиад, уже злясь всерьез, и поднялась с постели, оттолкнувшись от нее одним нервным резким движением.
— Я буду ждать, — негромко ответил ей Каррас уже совсем другим тоном, и Джиад поняла, что это сказано не только про ее возвращение.
Увиденное резануло такой болью, что у Алестара перехватило дыхание. А они даже не заметили, упоенно целуясь, и смоляные волосы Джиад, растрепавшись, упали на точеную спину, которую по-хозяйски крепко обхватила мужская рука.
Алестар с трудом заставил себя вдохнуть… Понял, что хвост сам собой подергивается из стороны в сторону, словно перед дракой. Еще большим усилием успокоился, точнее, просто застыл, не шевелясь. Другие иреназе уже давно заметили бы его по упругим колебаниям воды от хвостового плавника, но люди менее чувствительны.
Он заговорил — и даже с расстояния в несколько взмахов хвоста заметил, как напряглась спина Джиад, когда жрица поняла, что они в комнате больше не одни. А если бы Алестар не появился?! Они бы сейчас…
Одна мысль об этом подняла в сознании такую черную злость, что он поспешно запретил себе даже думать… Но не получалось! Проклятый наемник, маару его сожри, словно нарочно медлил, не выпуская Джиад из объятий, а когда Алестар увидел его колкий внимательный взгляд, то убедился в этом окончательно. Разумеется, это было нарочно!
А вот жрица ни о чем подобном даже не думала. Она отпрянула от Лилайна, прошипев его сокращенное имя, и, кажется, была недовольна. Только это удержало Алестара от какой-нибудь непоправимой глупости. Просто потому, что в их отношениях с Джиад все глупости — непоправимые!
Память медленно возвращалась к тому, что он сейчас должен делать. И где. И с кем. Для наемника места в этом плане не было, да он и не пытался влезть, с удивительным спокойствием посмотрев им вслед. Алестар же с бессильной злостью подумал, что теперь, когда эти двое станут жить вместе… И ведь не сделаешь ничего! А он еще думал попробовать залечить Лилайну плечо с помощью перстня. Пока не сообразил, что тогда у Джиад пропадет последняя причина задержаться здесь еще хоть на немного. Да, подло! Но каждый день рядом с ней — сладко-горькое счастье…
— Ты довольна своими покоями? — спросил он, выплывая в очередной коридор, ведущий к бывшей комнате Джиад.
— Они прекрасны, ваше величество, благодарю, — со сдержанной учтивостью отозвалась жрица, и только темные пятна на ее скулах выдавали смущение.
Или это не стыд, а возбуждение от прерванного поцелуя? Проклятье…
Она немного помолчала и осторожно поинтересовалась:
— Правильно ли я понимаю, что план его высочества Эргиана уже начал осуществляться?
— Правильно, — кивнул Алестар. — Прости, но больше я тебе ничего не могу сказать. — Глянул на нее, едва уловимо затвердевшую лицом, и взмолился: — Не обижайся! Дело не в доверии! Просто не могу! Так надо.