Сердце мужчины
Шрифт:
— Очень тривиальная причина, — ответила она сухо. — Я помолвлена, и скоро состоится моя свадьба.
— Понимаю. — Он посмотрел на ее руку и не увидел кольца. Ее глаза проследили за его взглядом.
— Нет, — сказала она, — сегодня я его не надела. Оно с довольно большим бриллиантом и...
— И вам было бы трудно натянуть на него перчатку, которую надеваю! уважающие себя грабители, чтобы не оставить отпечатков пальцев? — насмешливо предположил он.
— Вовсе нет. Как видите, перчаток на
— О, ваш нареченный любит такие внушительные камни?
— В общем, да. — Ее голо? снова прозвучал довольно сухо.
— Простите, мы немного отвлеклись. Итак, я понял, что вернуть это злосчастное письмо для вас жизненно необходимо?
— Да, именно так. — Ее глаза снова потемнели от беспокойства.
Он прищурился, как тогда, когда застал ее у бюро. Но она сокрушенно смотрела в сторону и не заметила быструю смену выражения на его сильном красивом лице.
— Но нам надо придумать другой план, — сосредоточенно произнес он наконец.
— Что значит «нам»? — Она подняла на него глаза.
— Да, нам, — подтвердил он и улыбнулся.
— О! — В ней словно что-то сломалось. Внезапно выдержка оставила ее, губы задрожали, и не в силах сдержать эту дрожь, она опустила глаза. — Я не знаю, почему вы поверили мне и почему так... добры ко мне. — Не поднимая головы, она протянула ему руку, и тотчас длинные сильные пальцы сжали ее кисть.
Он ничего не ответил, но теплое пожатие его руки было красноречивее слов.
— По-моему, — сказала она, глядя на него снизу вверх с неуверенной улыбкой, — вы прирожденный романтик.
— Вовсе нет, — твердо возразил он. — На самом деле я в высшей степени реалист.
— Мне кажется, вы ошибаетесь,
— Нет. — В его голосе прозвучало огорчение. — Я хотел бы согласиться с вами, но не могу. Моя почти единственная добродетель — самокритичность. И я не скрываю, например, того, что поставил себе цель жениться на богатой.
На этот раз она стала разглядывать его с откровенным любопытством.
— Ну и как... удалось вам это? — нерешительно спросила она.
Он кивнул.
— Да, я помолвлен, — признался он без особого энтузиазма.
— И, конечно, она красавица?
— Да.
— И очень богата?
— Да.
— О Господи! — Хилма слегка вздохнула. — Не очень-то мы с вами заслуживаем уважения.
— Не очень, — согласился он. — Возможно, поэтому нас так и потянуло друг к другу.
— Разве? — Она почувствовала, что не должна оставить его замечание без ответа, но, не найдя что сказать, рассмеялась.
— Останетесь поужинать со мной? — спросил он.
— Но мне еще
— Разумеется. Но вы сказали, что в окне наверху горит свет?
— Да. — Она снова нахмурилась. — Не могу понять, почему там горит свет.
— Хорошо, я вам кое-что объясню. Мистер Мартин очень часто уходит из дома поздно ночью. Сейчас он дома, несмотря на все ваши расчеты. Но если вы окажете мне честь разделить со мной ужин, то к тому времени, когда мы его закончим, он уйдет по своим делам.
А как мы узнаем, что в квартире никого нет?
— Мы выглянем наружу и посмотрим, погас свет или нет. Если света не будет, я обзвоню ему по телефону. В крайнем случае сделаю вид, что ошибся номером, и тогда нам придется придумать что-нибудь еще. Возможно, не в эту ночь. Если же никто не ответит, начнем действовать.
Хилма кивнула.
— Давайте посмотрим, не погас ли свет, — предложила она.
— Дорогая, это просто неразумно с вашей стороны и совсем не соответствует духу романтического приключения, в котором мы с вами участвуем.
Она рассмеялась и почувствовала, что краснеет. Он взял ее за руки и помог подняться с кресла.
— Как эта штука расстегивается? — Он наклонился к ней, рассматривая застежку на накидке.
— Я не сказала, что останусь, — запротестовала она.
Но он уже расстегивал пряжку, и Хилма, почувствовав легкое прикосновение его пальцев у себя на шее, замолчала: всякое желание протестовать исчезло.
По выражению его серьезных карих глаз нельзя было понять, заметил ли он ее мгновенное колебание, но Хилма ощутила какое-то странное волнение. Оно вызвало недоумение и даже некоторый страх, но было необыкновенно приятным.
— Вот и все. — Он стоял перед ней, перекинув накидку через руку. — Пойдемте ужинать.
— Мы... мы одни в квартире? — нерешительно спросила она. Поздний час и необычность ситуации смутили ее.
— Разумеется.
— Могу я помочь с ужином?
— Благодарю, но мой слуга накрыл стол перед уходом.
— У вас есть слуга?
— Да.
— Но ведь это довольно дорогое удовольствие — иметь собственного слугу.
— Да. Как, впрочем, и большая часть того, что стоит иметь.
— Пожалуй. — Она помолчала какое-то время, потом медленно добавила: — Наверное, мы с вами правы, что так стремимся к этому.
— Отсюда и ваша помолвка с человеком, любящим большие бриллианты, но не обладающим достаточной романтичностью?
— Откровенно говоря, я не очень одобряю вашу склонность к таким однозначным оценкам.
Он рассмеялся.
— Знаете, беда в том, что у нас с вами слишком совпадают взгляды на жизнь, поэтому мы легко понимаем друг друга.
Она попыталась улыбнуться.