Сердце нараспашку
Шрифт:
— Больше нет, хватит с меня. Решила взять передышку. Я уже разучилась спать одна.
— Так значит, ты сама решилась на это? И в этом вовсе не виноват какой-нибудь красавчик? — Саймон пристально смотрит на меня, таинственно улыбаясь. Уж я знаю, какой он любитель сплетен и грязного белья. Он вытянет информацию из кого угодно, одним лишь взглядом. Но я всё же попробую устоять.
— Это чисто моё желание. Да и Мэди уже давно просит меня остепениться. Так что никаких мужчин в моей жизни нет.
— Селеста, ты ведь понимаешь, что я вижу тебя насквозь и понимаю, когда ты лжёшь? — Саймон ставит
С этими словами он откидывается на спинку кресла, а мне становится чуточку стыдно. Саймон мой давний друг. Один из немногих, кто остался рядом, несмотря на то, что я вела себя, как стерва. Она звонил мне и писал почти каждый день после того, как меня оставил у алтаря мой жених. Он не сдавался, хоть я и не отвечала на звонки. Сай оставлял сообщения на моём автоответчике. Конечно, теперь он хочет знать, как я живу, и кто влияет на мою жизнь.
— Прости, Сай. Просто я пока не хочу о нём говорить. Да там и говорить не о чем. Он очередной придурок, который не знает чего хочет от жизни. Я предлагала ему себя, а он отказался, разве нормальный мужик откажется от такого?
— Ты предлагала ему своё тело, а ты не думала, что ему нужно гораздо больше? — Саймон прищуривается и становится слишком серьёзный, чем был когда-либо со мной. — Милая, ты слишком долго жили только благодаря плотским утехам. Я не виню тебя, мне прекрасно ясно, что это был твой способ сбежать от проблем, от боли, которую причинил тебе Харви. Но всё это позади. Пришло время оставить эту боль в прошлом. Пора начать думать о своём будущем. Ведь ты не хочешь всю жизнь менять мужчин, засыпать каждую ночь с очередным незнакомцем. Когда-нибудь тебе это надоест до тошноты, и ты больше не сможешь смотреть на себя в зеркало. А череда лиц смешается и превратится в серую массу. Ты достойна большего, Селеста Янг. И если этот твой очередной придурок отказался от тебя, это вовсе не означает, что он тебя не хочет. Может быть он именно тот, кто снова заставит тебя дать шанс любви. Снова научит доверять. Ведь мы с тобой оба знаем, что ты никому не доверяешь.
— Это слишком сложно, Сай.
— А я и не говорил, что будет легко. Любовь вообще очень сложная штука. Но поверь мне, она стоит всех сложностей. За неё стоит побороться.
— С каких пор ты стал таким философом? — смотрю на него, словно вижу впервые, а он улыбается в ответ, так искренне и тепло, что я отчётливо понимаю, как скучала по нему этот год.
— Я всегда им был, просто ты не замечала, — отвечает он.
Мы сидим ещё около получаса в кофейне, а после я еду домой. Город уже полностью украшен к Рождеству, которое будет через неделю. Торговые центры и улицы Бостона наполнены спешащими людьми, которые скупают подарки с невероятной скоростью. Всюду всё переливается и сверкает, везде стоят фигурки Санты, снеговиков или оленей. Но единственное чего не хватает для полного ощущения праздника — это снега. В этом году он где-то подзадержался, Остаётся надеяться, что к Рождеству он ещё успеет.
— Милая, ты как раз к чаю. Твой папа тоже здесь и он хотел с тобой поговорить, — Мэрион встречает меня в своём привычном фартуке.
— Что он на этот раз приготовил
— Не знаю, дорогая, мне он не говорил.
— Ладно, пойду узнаю.
Вхожу в столовую и вижу отца, сидящим за столом в белой рубашке с закатанными рукавами. Он пьёт чай и сразу же замечает меня. Его губы расползаются в улыбке, и он встаёт, чтобы обнять меня.
— Привет, дочка, рад тебя видеть. Как дела? — он целует меня в щёку и возвращается на место, я сажусь рядом.
— Всё хорошо, пап. Что-то случилось? Мэрион сказала, ты хочешь со мной поговорить.
— На самом деле я уже давно должен был это сделать, но не знал, как ты отреагируешь.
— Говори и не тяни, я взрослая девочка, со всем справлюсь.
— Знаю, детка. Дело в том, что мы с твоей мамой решили попробовать всё сначала, — папа так широко улыбается, что мне начинает казаться у него какой-то лицевой спазм. Я смотрю на него и пытаюсь понять смысл сказанного, но ничего не получается.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу сказать, что мы с твоей мамой снова вместе. И хотим, чтобы в это Рождество мы собрались все вместе. Втроём, как старые времена.
— Ты должно быть шутишь? — мне всё ещё кажется, что я ослышалась. Не может быть, чтобы отец снова сошёлся с мамой. Она изменяла ему направо и налево много лет, пока они наконец не развелись. Что могло снова свести их вместе? Старческий маразм?
— Нет, дорогая, мы встретились с ней в прошлом месяце и просто не смогли расстаться, — отец улыбается и выглядит, как влюблённый идиот. Никогда его таким не видела. Мама наверняка его околдовала. Хотя я в такое не верю, но иначе это никак не объяснить.
— Ты ведь помнишь, что она тебе изменяла?
— Все мы совершаем ошибки. И каждому требуется второй шанс.
— В случае с мамой — это двадцать второй шанс.
— Селеста, — строго начинает отец, — я простил твою мать, и ты сможешь.
— Вряд ли, папа. И я не буду отмечать с вами Рождество. Не собираюсь играть в этом идиотском спектакле. Если у вас двоих случился общий приступ амнезии, то я всё помню. Помню все ваши ссоры и крики. И прости, если я не могу поверить в вашу неземную любовь.
— Селеста…
Но договорить он не успевает, в дверь звонят, и спустя минуту, в столовую входит Мэрион.
— Селеста, там посылка для тебя.
— Уже иду, — спешу оставить отца, радуясь, что у меня есть веская причина.
Выхожу к двери и вижу молодого парня из службы доставки.
— Селеста Янг? — спрашивает он, протягивая мне планшет для росписи.
— Да.
— Для вас заказаны цветы, — он куда-то отворачивается и кричит, — ребята, заносите.
Я смотрю ему за спину и вижу, как к дому направляются четверо мужчин с корзинами разнообразных цветов. Шокировано смотрю на них, не в силах понять, что вообще тут происходит.
— Прочитайте карточку, — говорит первый мужчина, протягивая мне корзину с пурпурными розами. Я открываю карточку и вижу единственное слово «прости».