Сердце обреченных
Шрифт:
– Ты мне никогда не говорила о Марине, - с гневом в голосе проговорила женщина.
– Я уже говорила тебе о ней, - девушка, не моргнув глазом, вновь соврала ей. – Я с ней общалась в школе раньше, и она решила мне помочь в подготовке, так как в прошлом году успешно поступила.
Женщина на пару мгновений задумалась, сделав соответствующее выражение лица. Потом она проговорила.
– Это хорошо, - сказала она, немного более мягким голосом, чем прежде. – Но почему ты на мои звонки не отвечала?
– Я просто выключила звук, чтобы не отвлекал от работы.
Это было
– Надеюсь, что это так, - по голосу матери стало понятно, что она успокаивает свой гнев. – Ты мне не врешь сейчас?
Аня поспешила уверенно ответить.
– Нет, мам. С чего ты такое взяла?
– Да просто так.
Дочь вновь улыбнулась ей, а в душе была рада, что так все обошлось. Но не все казалось так просто, как девушка подумала. Как только она прошла мимо матери и направилась в свою комнату, то услышала слова. Когда мать их произносила, Аня была потрясена.
– Как хорошо, что она была у подруги, - произнесла достаточно громко Лидия Николаевна самой себе, - а то я на миг подумала, что Аня стала такой же, как ее мерзкая тетка Инга. Врала другим, а сама общалась с этими уродами понаехавшими. Позорила только семью связями с этими зверьми.
Аня остановилась на месте как вкопанная. А ведь так оно и было! Внезапно девушка осознала, что ее мать такая же, как и брат Дмитрий. Такая же, как и Вик. Такая же, как и многие другие люди в ее городе, о которых так много рассказывал ей в последнее время Артур. Да и сама она как бы прозрела! Почему вокруг нее, словно волна, оказалось так много ненавистников? Или может, просто она раньше просто не хотела этого замечать? Почему все это происходит с ней, когда она влюбилась, по мнению многих, в неправильного парня?
Лидия Николаевна в это время продолжала разглагольствовать сама по себе, перекладывая что-то в коридоре в тумбочке. Женщина так увлеклась, что даже не замечала, как отреагировала ее дочь на ее ужасные во всех смыслах заявления, так как все еще стояла к ней спиной.
– Инга в свое время совсем стыд потеряла. Поначалу как бы скрывала, но потом! А потом даже не стала пытаться скрыть свой позор. Мразь! Хоть при моих собственных детях не стала всю эту грязь показывать! Слава богу! А вот остальные увидели во всей своей паршивой красе ее ненормальность! Она еще смела привести их познакомиться! Да еще и в родительский дом! Даже нашего отца не пожалела мерзавка! У него же было больное сердце!
Аня слушала ее и одновременно понимала все, что случилось, когда тетя Инга так внезапно от них уехала. Кусочки мозайки сливались воедино. Как плохо, что она так долго была маленькой и очень глупой, что не понимала всего. Хотя это многое и объясняло. Из-за ее тогда небольшого возраста мать ничего толком ей тогда не говорила. Так было тогда. Да и до сегодняшнего момента, она по большому счету мало, что говорила, что именно произошло между ней и собственной родной сестрой. И наконец-то она узнала истинную причину почему ее мать и ее тетя почти перестали общаться.
Девушке стало плохо только при одной мысли, что и она, вероятно, попала в такую же ситуацию, что и горячо любимая ею тетя Инга много лет назад. У нее резко закружилась голова, и почти
Зайдя в свою комнату, девушка медленно присела возле своей постели на голый пол. Подогнув колени поближе к телу, она уткнулась в них лицом и заплакала.
Сейчас девушке больше всего на свете хотелось бы поговорить с тетей или хотя бы с кем-то, кто в своей жизни сталкивался с подобной ужасающей ситуацией. Но рядом никого не было! Совсем никого. Кроме Мари. Она единственный человек в ее окружении кто хоть как-то выделялся из толпы одинаковых в мыслях людей и кто помог ей начать эти достаточно взрывоопасные для окружающих, да и для нее самой тоже, отношения.
Ей то Аня и решила позвонить и все рассказать. Вытерев руками свои слезы, она попыталась настроиться на хороший лад и сделать так, чтобы подруга ничего не заподозрила. Меньше всего ей сейчас нужно было, чтобы Мари по ее голосу поняла, в какой она удручающем состоянии сейчас находится, а потом как обычно будет все выспрашивать и выпытывать. Девушке и самой не верилось так думать о подруге, хотя в последнее время сама Мари стала в хорошем смысле не на шутку ее удивлять. Ведь еще вначале их самого последнего учебного года в школе, та не славилась такой проницательностью и умом, чем в эти самые последние дни.
Аня нашла и набрала номер подруги.
– Алло, Мари? – произнесла девушка, как только перестала слышать телефонные гудки.
– Да это я, - ответила она. – А кто же еще это мог бы быть, Аня! Ты же мне звонишь!
– Ну, да, - протянула девушка. – Кто же мог еще ответить кроме тебя.
– Ага, - Мари на другом конце провода засмеялась, но Аня ее не поддержала ответно не засмеявшись. Собеседница быстро осознала такой непривычный для нее факт и спросила. – Аня, у тебя какие-то проблемы?
Девушка промолчала. Аня не хотела говорить по телефону, в какую трудную ситуацию попала. Это было практически невозможно сделать. Во-первых, она скрывала ото всех свои отношения, что вызвало бы у подруги шквал возмущения. А во-вторых, весь их разговор смогла бы услышать и ее мать, что также было не очень хорошо.
А Мари не унималась, на расстоянии показывая силой мысли по телефону свое волнение за собеседницу, которое было слышно по не прекращающейся речи перетекающей в монолог.
– Ань, ответь мне! У тебя опять проблемы с мамой? Ведь не просто так она мне столько раз звонила. Или что-то еще? А ты вообще, где была?
Девушка сделала глубокий вздох перед тем как заговорить.
– Мари, все в порядке, - как-то даже с отчаянием в голосе произнесла Аня, - но нам надо поговорить.
– Так говори! Я же слушаю.
– Не сейчас. Давай завтра встретимся. Ты завтра свободна?
– Ммм… почти, - ответила собеседница. – Могу встретиться только где-нибудь в обед.
– Хорошо, - Аня даже слегка улыбнулась. – Давай в обед. Ты сможешь за мной зайти? Так на всякий случай.
– Не в первый раз. Конечно, да!