Сердце океана
Шрифт:
Когда Джуд вышла, Тревор сел, и они с Финном с подозрением уставились друг на друга.
— Я не собираюсь красть столовое серебро, так что предлагаю каждому остаться на своем месте.
Финн воспринял эти слова как приглашение, неторопливо подошел и опустил мощные передние лапы на колени Тревора.
— Господи! — Тревор с опаской сдвинул собачьи лапы. — Осторожнее, приятель! Метко ты, однако, целишь. Теперь я понимаю, почему отец не разрешил мне взять того щенка. Сидеть!
Финн плюхнулся на пол и лизнул руку Тревора.
— О,
Тревор, скорчившийся, чтобы облегчить пульсирующую боль в паху, распрямился и поднял глаза на Джуд.
— Еще как!
— Лежать, Финн. — Джуд рассеянно погладила голову пса, присела на пуфик рядом с Тревором и раскрыла ладонь. Огромный прозрачный камень взорвался радужными искрами. — Вы знаете, что это?
— С первого взгляда похоже на бриллиант, но, учитывая размер, я бы сказал, что это талантливо ограненное стекло.
— Бриллиант чистейшей воды восемнадцати-двадцати карат. Я разобралась с помощью справочника и лупы. Не хотела нести его к ювелиру. Не стесняйтесь, посмотрите поближе.
Тревор взял бриллиант, поднес его к свету, струящемуся из большого окна.
— А почему вы не пошли к ювелиру?
— Показалось бестактным, ведь это подарок. В прошлом году, когда я пришла на могилу Старой Мод, Кэррик на моих глазах высыпал несметные бриллианты из серебряного кошелька, который он носит на поясе. Я видела, как они превращаются в цветы. Все, кроме этого.
Тревор задумчиво повертел камень в руке.
— Сокровища солнца.
— Моя жизнь изменилась, когда я приехала сюда. А это символ, и неважно, красивая стекляшка или бесценный бриллиант. Все зависит от того, как на это посмотреть. Я вижу магию, открывшую мой мир.
— Мой мир мне нравится.
— Вам выбирать, менять его или нет, но в Ардмор вы приехали не случайно.
— Я приехал строить театр.
— Строить, — тихо сказала Джуд. — А что вы построите, зависит от вас.
5
Тревор решил провести вечер в пабе, что казалось вполне логичным. Эффективным. Во всяком случае, ему нравилось думать именно так, ибо признаться даже самому себе в том, что он просто хочет смотреть на Дарси, было бы слишком обременительно для его самолюбия. Он же не похотливый подросток, он деловой человек, а «Паб Галлахеров» теперь входит в сферу его интересов.
И, похоже, этот паб процветает.
Большинство столиков, заставленных пивными кружками и высокими бокалами, заняты оживленно беседующими семействами, парочками, компаниями туристов. Парнишка лет пятнадцати наигрывает в уголке на концертино жалостливую мелодию. Поскольку к вечеру стало прохладно и сыро, разожгли большой камин. Трое мужчин с обветренными лицами, расположившиеся у мерцающего огня, задумчиво курят, постукивая ногами в такт музыке. Неподалеку прыгает, хихикая, на материнском колене малыш, которому, похоже, еще и года нет.
Маме
И только благодаря ей он хоть что-то знает о семейной истории по линии отца. Семья, даже если целые поколения давно лежат в земле, много значит для мамы. А когда его маме что-то важно, можете быть уверены, она сделает все, чтобы это стало важным и ее мужчинам. И ни один из них не в силах ей сопротивляться.
Именно мама пела ирландские песни в их доме, а отец терпел, закатывая глаза. Именно мама рассказывала сыну на ночь истории об эльфах и оборотнях.
И мама, Тревор это точно знал, со свойственной ей решительностью улаживала разногласия и смягчала обиды отца на его родителей. Правда, даже она не смогла привнести в их отношения тепло, но, по меньшей мере, добилась спокойного и уважительного общения.
Тревор часто задавался вопросом: заметил бы он разлад между отцом и его родителями, если бы не любовь и искренность, царившие в собственном доме?
Из всех знакомых ему супружеских пар он не знал ни одной так безоглядно преданной друг другу, как та, что создала его, и он высоко ценил это редкое чудо.
Представляя, как мама сидит здесь, подпевает, разговаривает с незнакомыми людьми, он вглядывался в легкую пелену дыма и думал о вентиляционной системе. Затем словно очнулся, тряхнул головой и направился к стойке. Что бы ни говорили о риске для здоровья, похоже, именно такую атмосферу ищут те, кто приходит сюда.
За дальним концом стойки Бренна разливала пиво и вела серьезную беседу со старичком, по виду лет ста или даже больше.
Единственный свободный табурет остался в ближайшем конце, и, усевшись на него, Тревор стал ждать, когда Эйдан передаст кружки и отсчитает сдачу.
— Как дела? — спросил Эйдан, добавляя «Гиннесс» в две подставленные под краны кружки.
— Прекрасно. У вас сегодня оживленно.
— И так будет почти каждый вечер вплоть до зимы. Могу ли я утолить вашу жажду?
— Можете. Я бы не отказался от пинты «Гиннесса».
— Отличный выбор. Джуд сказала, вы заходили к ней сегодня. У вас какие-то проблемы с нашим местным фольклором?
— Не проблемы. Любопытство.
— Ну да, любопытство. — Доливая те две кружки, Эйдан начал медленный, интригующий процесс сооружения пинты «Гиннесса» для Тревора. — Если сталкиваешься с чем-то странным, любопытство естественно. Издатель Джуд полагает, что ее книжка, когда выйдет, расшевелит интерес к нашему уголку света. Подстегнет бизнес, и ваш, и наш.
— Тогда стоит заранее приготовиться. — Тревор огляделся, заметил, что Шинед шевелится гораздо энергичнее, однако Дарси нигде не было видно. — Вам понадобится больше помощников.