Сердце Омеги
Шрифт:
— Почему он все еще здесь? Его раны настолько тяжелы, что он не может уйти?
— Нет, — ответил он правдиво. — У него порез на голове, который исцеляется. Он все еще немного не в себе, но ничего серьезного.
— Итак, почему он все еще здесь?
Черт! Коул сел немного прямее.
— Он моя пара. Я отметил его прошлой ночью, когда мы искали его рюкзак. — Он все еще мог чувствовать плоть Джаспера на своем языке и слышать звуки, которые тот издавал, когда достиг кульминации.
Райкер фыркнул.
— Да, я чувствую то же самое, — ответил Коул. — Я думал, что застрял с парнем, который не хотел меня. Оказалось,
Дрю постучал пальцами по столу. Воздух вокруг Коула искрился электричеством, когда напряжение за секунду поднялось.
— Он знает?
Коулу даже не пришлось спрашивать, что имел в виду Дрю.
— Нет. Я не рассказал ему о нас, — Коул поерзал в кресле и задел Райкера. — Вопреки тому, во что ты веришь или предполагаешь, что знаешь обо мне от Магнума, я не тот парень. Все, что я пытался сделать, это защитить Джинджер. Я никогда не путался под ногами, я никогда не вызывал шумихи. Ничего из этого.
Это был известный слух, что он портил планы Магнума, когда дело доходило до его сестры и других молодых девушек в стае. Коул, якобы, заставлял их исчезать в определенные дни. Но это не было правдой. Он делал это только для Джинджер, пряча ее, чтобы спасти от унижения или того хуже. К сожалению, были времена, когда Коул не мог защитить ее. И в такие дни он хотел быть достаточно сильным, чтобы убить Альфу.
— Я знаю, — Райкер уставился на него. Сила, смешанная со здоровой дозой запугивания, накатила на него удушающими волнами. — Я никогда не говорил, что ты это делал. Однако, ты безрассуден.
— Я не изменился. Я ограничивал его места пребывания моим магазином и домом. Мы нашли его рюкзак прошлой ночью, и его телефон заряжается, — сказал Коул, раздраженный их разговором. — Когда он позвонит, кому позвонит, он скажет человеку, что он в безопасности. Не больше. Не меньше.
— Ты всегда был таким доверчивым, — его внимание обратилось на Дрю. — Его отец был таким же. Прежде чем он умер, его отец принимал все за чистую монету и заплатил свою цену.
— Что это значит, о моем отце и как он умер? — Коул отмахнулся от своего вопроса, не желая ворошить прошлое. — Этот парень — моя пара. Разве это ничего не значит?
— Я думал, что Макс Рипер был твоей парой, или кто-то ввел меня в заблуждение? — спросил Дрю.
— Макс сбежал.
— Чтобы защитить тебя, — ответил он.
— Так ты и все остальные говорят. Тем не менее, за пять лет он не сказал мне ни слова. Но. Эй, какое это имеет значение, верно? — низкий рык наполнил его грудь, и он попытался подавить его.
— Он все время скрывается, — Дрю пожал плечами. — Мы получили известие от него.
— Хорошо для вас.
— Твоя мать предала твоего отца, хладнокровно убив его. Затем, сообщила Магнуму, что она убила твоего отца, он, в свою очередь, убил ее, потому что твоя мать убила члена его стаи. Почему она в конечном счете это сделала? Мой отец называл это платой за рождение омег в своей стае! Он хотел убедиться, что она лояльна к нему и сделает все, что он попросит, включая прекращение линии волков, которые не создали доминирующую жизнь, — ярость сопровождала слова Дрю. — Теперь ты хочешь привести кого-то, кого не знаешь, спарить его и жить своей жизнью, как будто это не имеет большого значения. Как твой отец поступил с твоей матерью. Не говоря уже о том, что ты хочешь, чтобы мы доверяли ему, когда мы его даже
Коул сидел ошеломленный в тишине. Услышав причину, по которой его отец был убит, и кто это сделал, это не облегчило страдания, вскрывающие его сердце. Почему их пощадили? Непонимание запутало его разум, затуманив то, что он помнил и что было правдой. Опять же, с Магнумом как Альфой, ничего не имело смысла.
— Ничего себе, эм… — Он прочистил горло. — Я…
— Я не говорю тебе это, чтобы быть гребаным мудаком, Коул. Я говорю это, чтобы ты мог подумать о том, что ты хочешь с Джаспером. Ты пометил его, так что это твоя ответственность. Ты можешь сказать ему, — Дрю откинулся на спинку кресла.
— Если ты скажешь ему, это будет на твоей ответственности, — Райкер шагнул вперед и наклонился, нарушив личное пространство Коула, смертельное намерение пылало в его глазах. — У меня нет проблем с отслеживанием его или тебя, — и убийством тебя.
Он знал, что Райкер оставил все остальное для драматического эффекта, и он также знал, что это означало у Силовика.
Коул кивнул и медленно встал.
— Мне есть, о чем подумать, — он подошел к двери. — Один вопрос, — сказал он, обращаясь к своему новому Альфе. — Почему сейчас? Почему ты рассказал мне о моих маме и папе сейчас?
Дрю пожал плечами.
— Потому что ты заслуживаешь правды, и в свете твоего недавнего открытия, я подумал, что пришло время рассказать тебе.
— Ты выбрал дерьмовое время, Альфа.
***
— Так почему бы тебе не рассказать мне, что тебя беспокоит с тех пор, как мы вернулись домой? — Джаспер потер плечи Коула и отметил напряжение в его теле.
Независимо от того, что его беспокоило, это начало сказываться, как только он объявил в магазине, что им нужно поговорить.
Коул резко встал и зашагал по своей спальне. Черт, он выглядел как животное в клетке. Это беспокоило Джаспера, и он начал сомневаться в связи между ними.
Коул сделал глубокий вдох, медленно выдыхая его.
— Я боюсь тебе сказать. Я волнуюсь, что ты подумаешь, что я сумасшедший.
Джаспер усмехнулся.
— Вся эта ситуация — безумие. Я никогда раньше не испытывал такого притяжения. Сама мысль о том, чтобы быть отдельно от тебя, разрывает мой живот и заставляет мое сердце ужасно болеть. Так что, все, что ты мне скажешь, не может быть более безумным, чем то, что мы испытываем.
— Я отметил тебя прошлой ночью, — Коул коснулся все еще чувствительного пятна на шее. Кончики его пальцев ласкали место, посылая искры электричества прямо в пах Джаспера. — Я могу только отметить пару.
Джаспер повторил его слова в своей голове, пытаясь понять их.
— Хорошо, — сказал он, сужая глаза. — Продолжай.
— Этот город называется Лос-Лобос. Волки, — нерешительность мелькнула во взгляде Коула, когда он переступил с ноги на ногу. Он заставлял себя произносить каждое слово, как будто они разрывали его на части каждый раз, когда он говорил. — Раз в месяц некоторые из нас, не все, принимают другую форму. Мы становимся едиными с нашим волчьим духом. «Собака», которую ты видел, которую ты назвал Геркулесом… я, — Коул откинул голову назад, подальше от Джаспера, его глаза были закрыты, а тело напряжено.