Сердце пламени
Шрифт:
Хокон потер лицо руками, пошатнувшись от новостей. На мгновение Рюрик почти пожалел его, хотя и сам не понимал, почему. Никто не должен жалеть своих врагов. Но… Хокон построил всю свою жизнь на лжи, убил трех невинных драконов и выслеживал Ардис по морям и долам.
Возможно, Рюрик понимал, что толкает мужчин на подобные поступки, ибо при мысли о Фрейе в его сердце вспыхивал тот же огонь.
— Лживая сука, — выдохнул Хокон. Он вскинул голову, лицо снова вспыхнуло. — Между нами была лишь ложь. Какого же черта я
— Едь домой, — мягко посоветовал Рюрик. — Возвращайся к семье. И похорони мысли о жене.
Ноздри Хокона раздулись.
— Нет. Она должна сама сказать мне правду.
— Правда тебя убьет.
— Откуда тебе знать?
— Мать верит, что кровь дреки должна оставаться чистой. Как только она увидит вас, тут же прикончит за прикосновение к бессмертной плоти. Может, Ардис оставила тебя, чтобы уберечь. Погонишься за ней — неминуемо погибнешь.
— Мне все равно, — прохрипел Хокон. — Ты бы как поступил, иди речь о Фрейе?
«Сжег бы мир дотла, чтобы встать перед ней и добиться правды». Губы Рюрика искривились.
— Ты меня не переубедишь, — заявил Хокон, по его взгляду Рюрик понял, что это чистая правда.
— Ну тогда рой себе могилу. Я не буду участвовать в этой безумной погоне.
Он оплатил долг Ардис перед драконоборцем, пусть дальше решает судьба.
Пора найти Фрейю.
Глава 22
Рюрик обнаружил Фрейю в сарае, та закидывала сено в стойла к ягнятам.
После всего, что было сказано и сделано, всего, через что они прошли, она снова делала вид, что ей нечем больше заняться.
Рюрик молча наблюдал из тени, его терзали сомнения. Свет пробивался сквозь дыру в потолке, выхватывая золотые пряди среди темно-русых волос. Фрейя бормотала под нос, тихонько ругалась. Наконец, она завершила работу и оперлась на вилы передохнуть. Сердце Рюрика заколотилось в груди.
«Отпусти ее, — твердила логика. — Твой дядя убьет Фрейю, если прознает о ее существовании».
Но другая часть дреки не была столь рациональна. Глубоко внутри его суть вздернула губу и зарычала при одной мысли о капитуляции. В груди будто тлело расплавленное сердце вулкана, угрожая сжечь вены.
Рюрик не мог более отрицать себя, отрицать правду. Фрейя была второй половинкой его души. Пылающая между ними с самого начала связь наконец-то стала понятна. Вот его половинка, идеальный парный дух. Рюрику оставалось лишь назвать ее своей и сочетаться узами брака, тогда их связь станет полноценной.
Фрейя склонила голову набок, словно услышав его, но это было смешно.
Или нет? Он так и не понимал всю ее силу.
— Рюрик? — прошептала Фрейя, оборачиваясь и всматриваясь
Их глаза встретились.
И он сдался.
Кровь вспыхнула лихорадкой, воспламенилась первобытной жаждой, заставляя требовать свое. В голове вертелись сотни аргументов, почему не стоит этого делать. Но одновременно дреки ощущал неоспоримую правильность своего решения. Его дикое естество жаждало большего.
Рюрик вышел из тени. Лицо Фрейи вспыхнуло голодной радостью, словно в ней бушевал тот же огонь, но постепенно возбуждение угасло. Она опустила веки, пряча свои волшебные глаза, солнечный свет заплясал на кончиках ресниц.
— Ты снова здоров, — наконец произнесла Фрейя, с облегчением выдыхая и смущенно заправляя прядь волос за ухо.
Прекрасная Фрейя. Чудеснее бури и почти столь же опасная. По-прежнему загадочная, хоть он и поклялся, что раскроет секрет ее силы. Однажды. Если она позволит.
— Благодаря тебе.
Щеки ее вспыхнули, и она осмелилась поднять глаза. Так Фрейя была совершенно сногсшибательна. Одновременно вызывающая и открытая. Не удерживающая на расстоянии вытянутой руки.
— Тебя не было рядом, когда я проснулся. — Рюрик ступил навстречу.
— Андри сказал, ты — принц, — прошептала Фрейя, и рука, сжимающая вилы, побелела. — Твой народ не примет меня, а ты встанешь на мою защиту. Я не могу так поступить. Ты соскучился по дому, Рюрик, и я избавлю тебя от выбора. Ты соскучился по своему народу, а я не могу быть рядом при дворе. Я ушла, как только убедилась, что ты идешь на поправку, а Андри не представляет угрозы.
— Разве выбор не за мной? — воскликнул Рюрик, ступая ближе. — Я знаю все риски и грозящую опасность. И я принимаю их, ибо без тебя зачем мне жить? Каждую секунду я делал лишь то, что ты позволяла. Ты хотела сама решать, как будут развиваться наши отношения, и я слушался. Так как же ты можешь оспаривать мое право самому принимать решение?
— Я люблю тебя, Рюрик. И поэтому должна отпустить.
Он извлек свою память и поделился с Фрейей, позволив ей ощутить всю боль, что испытал, решаясь.
— Ты знаешь, что это такое — очнуться одному, без моей Фрейи?
Фрейя сглотнула, по щеке скатилась одинокая слеза.
— Ты почти погиб у меня на глазах, — выдавила она. — Из-за меня. Ты ослабил себя ради меня.
— И снова поступил бы так, ибо ты для меня — все. Все.
Лицо Фрейи неуловимо изменилось, словно она наконец ощутила всю глубину его слов, приняла неизбежную истину. Их взгляды скрестились, и внезапно Рюрик понял, что не его одного сжигает огонь, полыхающий в крови. Он взял ее лицо в ладони и запечатлел на губах поцелуй. Затем еще один. Страсть оглушила его, особенно когда Фрейя провела руками по груди, а затем опустилась ниже.