Сердце с глушителем

Алешина Светлана

– Алевтина Федоровна, разрешите представить вам мою супругу, – выступил вперед Котов.

– Лариса, – кивнула та.

– О, добрый вечер, – проговорила Алевтина низким грудным контральто, делая жест в сторону выхода. – Я думаю, нам лучше поговорить у меня в кабинете. Равиль, пойдем с нами! – позвала она мужчину, странно лысого в его годы, лет тридцати пяти, который стоял у окна и до прихода Котовых разговаривал с Алевтиной.

Тот неторопливо, с невозмутимым видом двинулся следом, по дороге представившись Ларисе и глядя на нее несколько пустым взглядом флегматика. «Действительно спокоен или хочет казаться таким», – подумала Лариса.

Едва они расселись в небольшом кабинете Алевтины Федоровны, больше

похожем на раздевалку, на стульях у стены, Лариса, отбросив церемонии, с ходу стала задавать вопросы.

– Прежде всего, Алевтина Федоровна, скажите, с какого по какое число проходила ваша поездка в Чехию?

– Выехали мы из Тарасова шестого июня. А вернуться должны были тринадцатого.

– Всего неделю, – важно вставил Котов, будто сообщил что-то особо важное.

– А как произошла трагедия? И когда? – спросила Лариса.

– Это случилось девятого. Виталий отправился куда-то по делам, а я осталась дома…

– Стоп, – перебила ее Лариса. – Давайте-ка все-таки полностью восстановим картину. Как мне сообщил Евгений, вы поехали туда к родственникам. Что это за родственники, чьи они, почему вы решили их навестить и что вы понимаете под словом «дом»?

– Хорошо, я расскажу все по порядку, – согласно кивнула Алевтина. – Дело в том, что мать Виталия давно уехала в Чехию на постоянное место жительства. С собой она взяла младшего брата, Алексея, а всего у нее детей трое: Сергей, Виталий и Алексей. Это случилось в восемьдесят четвертом году, Виталию тогда было двадцать лет, а старшему, Сергею, двадцать пять. И они наотрез отказались уезжать из Союза. У Сергея даже возник конфликт с матерью по этому поводу. Я не знаю точно, что там произошло, я не вдавалась в подробности. Знаю только, что Сергей с тех пор мало общался с обоими братьями.

– Он до сих пор живет в Тарасове? – перебила ее Лариса.

– Да. И если вам нужно с ним поговорить, то вы можете это сделать послезавтра… Как раз состоятся поминки – девять дней со дня смерти Виталия… – Она смахнула слезу, но тут же взяла себя в руки. – Так вот, происходить все это будет у меня дома, придут только родные, их очень мало… И Сергей, я так думаю, должен прийти. Во всяком случае, я ему позвоню. Так что и вы приходите, пожалуйста, к трем часам.

– Непременно, – заверила Байбакову Лариса. – А теперь давайте все-таки вернемся к Чехии.

– Да-да, – спохватилась Алевтина Федоровна. – Итак, Виталий пригласил меня в Прагу, чтобы познакомить со своим младшим братом. Мать у них умерла год назад, а Алексей живет в Праге со своей семьей. Все было замечательно, мы благополучно долетели, нас хорошо приняли… Алексей показывал нам Прагу, самые интересные места, мы посетили даже замок. Казалось, ничто не предвещало беды. И вот… Так неожиданно все получилось, просто ужасно!

Она потемнела лицом и закрылась руками. Лариса терпеливо ждала, когда женщина снова будет в состоянии продолжать разговор, а Котов тем временем, нервно потрясывая ногой, предложил:

– Может быть, стоит совсем чуть-чуть выпить? Для расслабления, так сказать…

Алевтина, казалось, не расслышала его реплики, а Лариса незаметно показала Котову кулак. Равиль Гатауллин по-прежнему казался безучастным ко всему происходящему.

– Извините, – Алевтина отняла руки от лица и продолжила: – Девятого, среди дня, Виталий неожиданно заявил, что ему нужно уехать по делам. Я еще удивилась – какие у него могут быть дела? К тому же все предыдущие дни мы проводили вместе… Но возражать я, естественно, не стала – мало ли что может быть… А зря! Если бы настояла, выспросила у него все, этой трагедии могло бы и не быть. Одним словом, он уехал, обещал вернуться вечером. Но пробило уже десять вечера, а уехал он в два. Я начала волноваться. Еще через час я не выдержала и попросила Алексея позвонить в полицию – сами понимаете, чужая страна, незнакомые

порядки… Что я могла думать? Да все, что угодно! Что его задержали за какое-нибудь нарушение паспортного режима, что просто по каким-то причинам заинтересовались его личностью, что ему стало плохо, в конце концов! Хотя это совсем маловероятно, с его-то здоровьем и физической формой, но разве может женщина в таких случаях рассуждать здраво? В общем, в полицию мы позвонили, сообщили все данные… Нас постарались успокоить и посоветовали ждать, а они, мол, примут дальнейшие меры… Прождали мы до трех часов ночи. К этому времени уже, кажется, никто не сомневался, что произо-шла, по меньшей мере, неприятная история.

Алевтина горестно вздохнула и достала сигарету. Равиль молча протянул ей зажигалку.

– И что же случилось в три часа ночи? – спросила Лариса.

– Нам позвонили и сказали, что обнаружен труп мужчины, при котором найдены документы на имя Виталия Соловьева. Пригласили приехать в морг… Господи, мне до сих пор жутко об этом вспоминать! Я была как во сне, двигалась как заторможенная. Алексей сам отвез меня в морг на своей машине, и там… Там я и увидела Виталия. Мертвого… Конечно, я сразу его узнала, просто не могла ничего толком объяснить, со мной началась истерика… Потом со мной разговаривал какой-то представитель полиции, спросил, кто я и когда в последний раз Виталия видела. Я объяснила как могла, хорошо еще, что Алексей был рядом и помог мне собраться с мыслями, сама я плохо соображала. Затем он отвез меня домой, его жена дала мне успокоительное – она и сама была в шоке. До утра я проспала, затем меня снова вызвали в полицию. Там я уже более четко постаралась ответить на вопросы. Ну а затем… Была обычная рутина, соблюдение формальностей, улаживание дел, перелет… У меня это плохо отложилось в голове, потому что, как вы, наверное, сами понимаете, в подобном состоянии трудно сосредоточиться…

Активнее всех закивал Котов, с самым серьезным и проникновенным видом.

– А потом, – со вздохом заключила Алевтина, – я вернулась в Тарасов тем же рейсом, которым мы собирались вернуться вместе. Только Виталию суждено было вернуться в гробу… А потом здесь были похороны, опять же улаживание формальностей. Вот, собственно, и все. Сегодня мы оба должны были приступить к работе, и я пришла в спорткомплекс, хотя уже заранее договорилась с начальством, что беру отпуск за свой счет на месяц. Я пришла скорее просто так… Вышла к людям, которые занимались у Виталия, хотя все уже были предупреждены о том, что занятий не будет – нового тренера еще не подобрали, все произошло так внезапно. И вот спасибо судьбе, что мне предложил помощь Евгений Алексеевич, – Алевтина благодарно взглянула на Котова, который почувствовал себя по крайней мере благородным рыцарем, готовым на любой подвиг ради прекрасной дамы.

– Понятно, – мысленно уложив рассказ женщины в голове, проговорила Лариса. – И у вас нет никаких предположений, что послужило причиной убийства?

– Абсолютно, – покачала головой Алевтина.

– А где нашли его тело?

– Около Кладно. Это такой маленький городок, в пятидесяти километрах от Праги. Промышленный пригород, по сути дела… Там металлургический завод и еще какие-то предприятия. Я еще удивилась, что ему там понадобилось?

– Никто из его знакомых там жить не мог?

– Насколько мне известно, нет, – ответила Алевтина. – Он вообще ни разу не упоминал в разговорах этот город.

– А у него были при себе деньги в тот вечер?

– Нет. Ну, сущая мелочь – на проезд, на всякие пустяки, туда-сюда… – пожала плечами Байбакова. – Нет-нет, основная сумма оставалась у меня, с собой.

– Так что это не убийство с целью ограбления, – с видом знатока прокомментировал Котов.

– Похоже, что так, – задумчиво кивнула Лариса. – А в Праге у вашего жениха были знакомые, кроме брата и его семьи?