Сердце с перцем
Шрифт:
Вот животные не выпендриваются и не стесняются: самка выбирает самого сильного самца. А люди так не могут. Это ж что соседи скажут? А как привести его на день рождения бабушки, где соберется вся родня? Зато он стихи пишет и Шекспира в подлиннике читал. И ничего, что пьет, зато как ухаживает!
Валерия Харитонова на данном этапе точно знала: попадись ей такой, как Роман, она бы вышла замуж. Нет, сначала, конечно, пожила бы с ним пару месяцев, присмотрелась, выявила минусы, записала в столбик плюсы, прикинула, чего больше, что можно вытерпеть, а что совсем никак… А потом бы – в ЗАГС.
Ничего не изменилось
После антиромантической поездки в Египет Лера окончательно убедилась в том, что любви никакой нет, а то, что есть, сложно назвать приличным словом. Что самое обидное, и жить в свое удовольствие, без оглядки на стереотипы, оказалось невозможно. «Свое» удовольствие должно еще каким-то немыслимым образом совпасть с чужим, а это уже маловероятно. Такие совпадения наводят на мысли о «рояле в кустах». Подстроиться можно, подгадать, организовать, купить, но получить случайно – вряд ли.
– …Я вам помогу. – Роман легко подхватил Лерочкин чемодан и поволок к подъезду.
Юля помахала рукой, приспустила стекло и крикнула:
– Я тебе завтра позвоню!
Лера радостно кивнула. Держать Романа в поле зрения хотя бы благодаря общению с его женой – тоже не такой уж плохой вариант.
Она ни в коем случае не собиралась отбивать чужого супруга. Насмотревшись на Юлины выкрутасы, Валерия сделала единственно верный, на ее взгляд, вывод: Рома «отобьется» сам. А она просто подождет. Торопиться-то некуда.
Вечером, после лобызания с родителями и вкусного домашнего ужина, проваливаясь в сон, Лера наступила на хвост юркой и тревожной мысли:
«А я, случаем, не на второй заход пошла? С Игорем все то же самое было: надежный, стабильный и – бряк. Сорвался, забрызгал рыбачку и был таков».
Сон осыпался с нее, как снег с потревоженной ели.
– Я соскучился. – Роман смотрел на жену сквозь бокал и улыбался своим мыслям.
Несмотря на поздний час, народа в ресторане было много. Юля, утомленная перелетом, вообще никуда идти не хотела, но желание продемонстрировать загар пересилило, и она согласилась на романтический ужин. Так его назвал муж. На самом деле этот ужин был таким же романтическим, как и деловым.
«Никакой ужин с никаким мужиком», – подумала Юля и послала мужу воздушный поцелуй.
– Я очень соскучился. – Он пошевелил бровями, сведя их в умоляющий домик. – Может, ну его, этот десерт?
– Почему это? – Юле хотелось его не просто подразнить, а позлить. – Я хочу десерт.
– А знаешь, чего хочу я? – Муж сказал это слишком громко и с такой нарочито-интимной интонацией, что официант, убиравший посуду на соседнем столике, насмешливо посмотрел на Юлю, впрочем, тут же отведя взгляд и напустив на физиономию полнейшее безразличие и к гостям, и к их личной жизни.
– Знаю. – Юля раздраженно промокнула губы салфеткой. – Ты предсказуем, как речь президента перед
Роман самодовольно выдвинул подбородок и выпятил грудь. Ему нравилось чувствовать себя брутальным мачо.
«Ничтожество».
Юле хотелось сказать ему что-нибудь хлесткое, смертельно-обидное, такое, чтобы запомнил на всю жизнь.
«Как я устала. Как ты мне надоел, зажравшийся тупой индюк».
– О чем ты думаешь, зайка?
– О большом пушистом зайце. – Юля игриво повела глазами. – Мне в отпуске было очень одиноко без моего зайца. Но в Египте они не водятся.
– Как? – засюсюкал ей в тон муж. – Там нет зайцев? А кто там есть? Неужели никто не косил блудливым глазом на мою зайку?
«Идиот, – Юлю затопило горячей острой ненавистью. – Кретин. Тупица. Как же ты меня достал!»
– Твоя зайка не смотрела по сторонам, – кокетливо хихикнула она. – Может, кто-то и косился, да я не в курсе. Мы, семейные, замужние зайчихи, предпочитаем морковку со своего огорода.
– Ты моя сладкая. Поехали домой. Я дам тебе морковку.
«Да провались ты со своей морковкой», – мысленно простонала Юля, оттягивая момент отъезда домой. Дай ей волю, она бы так и сидела в этом ресторане до утра, пока мужу не пора будет ехать на работу.
– Нет уж. Сначала сладкое!
– Ладно. Сначала сладкое тебе, потом – мне. – Роман расплылся в идиотской улыбке, как сытый кот, которому выдали бонусный литр сметаны.
– Говори тише, неудобно, – не выдержала Юля.
– Неудобно? Да пусть завидуют. Вот мы сейчас поедем домой и увидим небо в алмазах. Моя девочка хочет алмазов?
– В небе или в сейфе?
– И там, и там, – заржал Роман. – Кстати, скоро мы переплюнем Захарова.
– Не мы, а ты.
– Нет, зайка, мы. Именно мы. Мы утрем ему нос. Или не будем? Пусть ходит в слезах и соплях. – Роман захихикал, довольный свежей шуткой.
– А с чего это вдруг?
– У него клиент выгодный ушел, мне рассказывали. Основной покупатель, оптовик. Не забивай головку всякими неинтересными вещами. Прими как данность: твой муж круче.
– Вау! – пискнула Юля. – Отметим?
– Дома отметим. Я тебе докажу, что я круче во всех смыслах. Ты меня понимаешь?
Юля протянула руку и ласково потрепала мужа по щеке, представляя, как вцепляется ему в физиономию и оставляет на ней глубокие кровавые борозды. С этим надо что-то делать. Кажется, начинается не то психоз, не то невроз. Жизнь закрутилась в тугую спираль, в любую секунду готовую ударить в лоб. Причем в чей лоб – угадать было невозможно.
У Кости проблемы с бизнесом. Мысли помимо воли гуськом устремились к старой любви, как муравьи к сахарнице.
Захаров разорен. Светка, эта жадная хищница, болотная пиявка, конечно же, его бросит. И тут-то на первый план выйдет она, верная, любящая и давно ждавшая своего часа. Ей не нужны его деньги, не нужно положение в обществе. Ей нужен только Костя. Он это поймет, и будут жить они долго и счастливо, тем более что у Юли деньги есть. Вернее, у Юли и Романа.
Жизнь идет гладко только по прямой, пролегающей между двумя точками. Лишь только к этим точкам добавляется третья – образуется треугольник. Вот тут-то и начинаются проблемы. Одна точка была лишней – Роман. Он мешал гладкому сценарию, как взбалмошный продюсер, диктующий свои условия.