Сердце с перцем
Шрифт:
– Елки-палки. Я, кажется, влюбилась, – она посмотрела на свое отражение, подмигнула и, кружась, как фантик в весеннем ручье, поплыла на кухню.
Спать в такую ночь было категорически невозможно. Во всяком случае, Лере так казалось часов до трех. Она перебирала в памяти всякие мелкие детали встречи, раздувая крохотные цветные обрывки до размеров аэростата, на котором можно улететь дальше, чем позволяет техника дамской безопасности. Мечтать вредно. Рано или поздно мечты начинают казаться реальностью, а кавалер в этой параллельной реальности обрастает латами и перьями, превращаясь не то в средневекового рыцаря, не то в райскую птицу. И вот приходит себе мужичок в гости:
Лера не хотела ничего придумывать, но оно придумывалось само, против ее воли, мешая считать слонов, баранов и прочую живность, призванную ускорить впадение разума в спячку.
«Теперь я как дура буду ждать его звонка!»
Это было первое, о чем она подумала, проснувшись.
А второе – как здорово быть дурой и ждать звонка.
Зависимость, прогрессировавшая, как насморк на сквозняке, пугала. Лера точно знала, что Витя позвонит. С вероятностью в девяносто девять процентов. Но один неприкаянный процент мешал, как кнопка на стуле.
Требовалось срочно отвлечься от мыслей о мужчине, который еще ничего такого не обещал, но дал повод надеяться. А ведь еще сутки назад Лера даже и помыслить не могла, что будет надеяться и чего-то там ждать от противоположного пола. Чего от мужчин ждать, кроме неприятностей и проблем? Оказалось – были варианты. Это так обескураживало, что привыкнуть к новым допущениям и ощущениям было весьма сложно.
Будучи человеком порядочным и щепетильным, Лера быстро нашла выход: устыдиться своего безответственного поведения по отношению к Юле.
– Какая я свинья! – с пафосом прошептала Лерочка и прислушалась к совести. Совесть спала, как гости на утро после встречи Нового года, – беспробудно и тяжко. – Они же нас ждали! А потом, наверное, искать начали!
Совесть вздрогнула и заворочалась. Лера представила, что бы чувствовала она, если бы до нее в холодную зимнюю ночь не доехали гости. Да еще за городом! МЧС, собаки, вертолеты и милиция. Это первое, что приходило в голову. Второй волной накатили более логичные предложения: начать звонить пропавшим.
Она нашарила мобильный и тревожно взглянула на дисплей. Пропущенных звонков не было.
– Значит, Витя еще не звонил.
Лерочка расстроилась и даже оттопырила губку, словно кавалер мог ее видеть и устыдиться.
Совесть, словно все тот же перепившийся гость, пришедший в себя лишь для того, чтобы хлебнуть рассола, снова впала в бессознательное состояние.
«А вдруг он вообще женат? И в выходные звонить не сможет. Получается, что ждать до понедельника? – понеслись бесхозным табуном сбивчивые мысли. – И если женат, то тогда он и в понедельник не нужен! Зачем мне чужой муж? Чужой, он как Колобок, катится по инерции: и от бабушки ушел, и от лисы, и от любовницы. Одно дело, если у жены тоже нет с ним никаких совместных планов, а если есть? Нет, женатый не нужен, определенно. И как узнать? Спрашивать, что ли? Унизительно. Может, у Юли спросить?»
Тут Лерочкины мысли плавно вернулись к благополучно забытой подруге. Представив, как перепуганные Юля и Алексей вместо деревенской романтики обзванивают морги и больницы или, что еще хуже, обыскивают окрестности, она неожиданно подумала, что повела себя
Спешно придумывая оправдания и извинения, Лера начала названивать подруге, но Юлин мобильный был вне зоны действия сети.
Лера застыла в скорбной позе, собираясь с мыслями, которые, как муравьи, хаотично растекались в разные стороны. Согнать их в одну стаю никак не удавалось, а те, что кучковались более-менее организованно, касались вовсе не обманутой в лучших ожиданиях подруги.
Мобильный зазвонил так громко и внезапно, что Лера, вздрогнув от неожиданности, уронила трубку. Как назло, телефон не просто упал, а еще и улетел под диван. Пришлось тоже спешно падать на пол и заползать в темную духоту, наполненную истеричными воплями «Свободу попугаям!». Лера давно собиралась поменять эту так называемую «мелодию», но все никак не могла выбрать, на что менять. Когда в транспорте из сумочки начинали доноситься заполошные вопли попугая Кеши из знакомого с детства мультика, народ оживлялся и начинал веселиться. В результате все смотрели на Леру, а она вынуждена была разговаривать под перекрестными взглядами прислушивавшихся к беседе пассажиров. А то как же – всем интересно, о чем разговаривает девица со столь неординарным звонком!
– Алле, – сдавленно проблеяла Лерочка, извиваясь в попытках выползти на свежий воздух. Под диваном было крайне неуютно.
– Я тебя разбудил?
Ну, конечно, это был Витя. Когда ждешь звонка, готовишься, репетируешь тон и варьируешь варианты фраз, чтобы вложить в них максимум смысла, будь готов, что нужный человек позвонит в самый неподходящий момент: когда ты икаешь, жуешь, плещешься в душе, а то и вовсе медитируешь в уголке задумчивости.
– Нет, – прошептала Лерочка, тут же оглушительно чихнув. Громкость получилась такой, что ей на мгновение даже показалось, что в левом ухе что-то лопнуло. В трубке воцарилась настороженная тишина. Скорее всего, Витя не понял источник и причину звука, а идентифицировать его не смог. Ну, разумеется, феи так не чихают. Феи вообще не чихают, не шмыгают и не отвечают на звонки из-под дивана.
– Ты представляешь, – заполнила паузу Лера. – Я как раз про тебя думала.
– Правда?
– Ага. У тебя случайно нет телефона Алексея?
Наверное, сначала надо было сформулировать что-то более трогательное и сентиментальное, а потом уже переходить к делу. Витя не подавал признаков жизни, вероятно, борясь с ревностью. Может, конечно, ни с какой ревностью он и не боролся, но Лере очень хотелось так думать. Поэтому она понимающе хмыкнула и примирительно пояснила:
– Надо ему обязательно позвонить.
Объяснение не удалось. Оно даже получилось каким-то издевательским, это объяснение. Нужно было срочно вылезать, принимать вертикальное положение и начинать мыслить здраво. Под диваном мозг отказывался подчиняться, работая в автономном режиме.
– Я в том смысле, что будет даже лучше, если ты ему позвонишь… Ой! – Лера не договорила, стукнувшись головой о непонятную железку и внезапно поняв, что ее кто-то держит.
Двадцатитрехлетний бухгалтер уже давно не боялась ни Черной Руки, ни Белого Пятна, ни прочей придуманной нечисти, обитавшей в темных углах дома и вылезавшей, как только родители гасили свет. Но сейчас детские страхи неожиданно выстрелили из глубин подсознания, правда, тут же рассеявшись в воздухе. Никого постороннего под диваном быть не могло. Тем не менее девушка успела коротко и обреченно взвыть, как жертва средневекового вампира в ночном лесу.