Сердце шута
Шрифт:
Всю остальную дорогу Хорхе действительно молчал, хотя то, как он сжимал пальцы и хмурился говорило красноречивее любых слов. Не знаю, почему он относился так ко мне. И не знаю, что я сделала, но когда он остановился около моего подъезда, стало легче, будто с плеч сняли груз. Больше никогда в жизни я бы не хотела оставаться с ним один на один.
– Надеюсь, больше таких безумных идей от тебя не последует, – фыркнул он, все же достав сигарету. Я вылезла из машины, смиряясь с тем, что отношения между нами никогда не наладятся.
– Что я такого тебе сделала, Хорхе? – и,
Глава 3. Хорхе
Луиза послушно зашла в кабинет, я закрыл дверь, вспоминая разговор с Аароном несколько дней назад. Черт возьми, я действительно сейчас должен был сказать красотке, что знаю о ее расследовании, которое она пыталась скрыть ото всех? Она ведь сдерет с меня шкуру, а потом сделает прикроватный коврик из нее.
– Зачем ты так с ней? – спросила Лу, кивнув в сторону двери. Должно быть, она говорила об Анабель. Я пожал плечами.
Честно, я и сам не знал, зачем я так с ней. Просто не мог смириться с тем, что она так близко. Не знаю, почему. Может быть, потому что в чем-то наше детство оказалось схожим, а, может, потому что она угрожала Лу и Аарону. Я не ответил бы на этот вопрос даже под страхом смерти.
– Сейчас речь не о ней, – отозвался я, так и оставаясь стоять около двери. – Ар рассказал мне о том, что вы ищите и попросил помочь.
– Что он сделал? – воскликнула Луиза, в удивлении подняв брови. Я сложил руки на груди, потому что под тяжелым взглядом стало не совсем уютно. Мы, конечно, наладили общение, что-то в виде дружбы, но испытывать ее терпение на себе не хотелось. Она все-таки не вечно терпеливый Аарон.
– Не понимаю, почему ты сразу нам все не сказала?
– А вы бы подвергли меня этому знанию? Что, если все еще не умерло? Что, если это опасно? – она повторила мой жест, сложив руки на груди. – Вы стали для меня семьей, ты вообще, как еще один младший брат, который хотя бы не пытался меня убить, – фыркнула девушка, казалось, что это признание далось легко, но на самом деле, никому из нас бы эти слова не дались легко.
Я согласно кивнул.
– Просто дело пошло быстрее, когда я за него взялся, – проговорил я, – удалось установить личность той девушки, найти медицинские записи и заключение следствия.
– Еще немного, и я начну думать, что ты замешан в той схеме, – усмехнулась Луиза, сунув сигарету между губ. Щелкнула зажигалка, на секунду осветив красивое лицо. Лу присела на край кожаного черного дивана, молча выпуская клубы дыма в воздух. Черт возьми, они с Аароном были слишком похожи в такие моменты. Это даже пугало. Неужели в мире полном страданий, ужасов и монстров, бывает такое?
– Да, красотка, я в семь лет начал торговать наркотой и оружием, – усмехнулся я.
– Не удивлена, – устало произнесла Лу. – Документы у Аарона?
– В участке.
– Хочу их увидеть, – она снова выдохнула. – Подвезешь Ану домой?
– Ты доведешь меня до греха, – простонал я.
– Она беззащитна, и в ее животе растет человек, Хорхе, – выдала Луиза, прищурившись. Я тяжело вздохнул.
–
– Просто ничего не говори, она ничего не скажет тебе, и вот вы счастливые избавляетесь друг от друга около ее подъезда.
– Ладно, ты умеешь быть убедительной и почему-то делать людей лучше, чем они есть, – девушка улыбнулась, затем затушила сигарету в пепельнице и вышла из кабинета. Как я и ожидал, Анабель не очень понравилась новость об изменениях плана действий. Признаться, я до сих пор не понимал, почему красотка действует так на всех, словно сводит с ума. Не удивлюсь, если она ведьма и просто всех приворожила. А потом принесет всех нас в жертву на каком-нибудь кровавом ритуале.
Анабель двинулась к выходу из клуба, я шел за ней и реально собирался молчать. Я не привык доводить до слез и истерик беременных девушек. Честно, у меня и опыта общения с беременными девушками никогда не было.
И я, правда, старался держать себя в руках. Правда, старался молчать и игнорировать ее до самого дома. Черт бы меня побрал, но меня отрезвила только последняя брошенная ею фраза.
– Что я такого тебе сделала, Хорхе? – Ничего. Она абсолютно ничего не сделала, а я вел себя, как самый настоящий мудак. Просто потому, что мог себя так вести, не контролировал ни мысли, ни слова.
Признаться, то, как Ана переживала о ребенке, каждый раз заставляло мое сердце разбиваться.
И, когда она выбежала из машины, хлопнув дверью, я хотел удавиться, но вместо этого закурил. Иногда мне казалось, что я сходил с ума от того, как сильно внутренности прогрызало желание узнать правду о себе. Иногда я мог думать только об этом, забывая, что у других людей тоже есть чувства. Я не думал о том, что своими словами мог обидеть ее или кого-то еще.
И сейчас просто сидел, смотрел вдаль, на то, как фонари освещали неровную дорогу, и курил, даже не открыв окно. Почему-то жизнь снова смешала все в один большой ком снега и скинула его на меня. Расследование Аарона и Луизы, мои собственные поиски, клуб и казино, семья Санчес, все чаще вставляющая палки в колеса и играющая нечестно на связях с мэрией – все это сносило с ног, но мы привыкли стоять крепко, вцепившись пальцами в землю, словно чертовы деревья. И мы жили так всю жизнь, мы не знали другой жизни, это наша рутина – гора проблем и дерьма, в котором мы купаемся, словно в море, а выбивает из колеи почему-то простой вопрос «что я такого сделала?»
Я приоткрыл окно, в которое тут же ударил холодный воздух, выкинул окурок и завел машину. Взглянул на дверь подъезда, за которой скрылась Анабель, что-то внутри сжалось. Что, если мою мать жизнь также оставила одну? Что, если бы кто-то был рядом и просто поддержал? Изменилась бы моя судьба? Изменился бы я? Пришлось бы мне заполнять внутреннюю пустоту сигаретным дымом, выпивкой, мимолетными связями и тайным желанием оказаться понятым, найти, наконец, настоящий дом?
Лу, как всегда, оказалась права. Анабель беззащитна, она в положении, о ней некому позаботиться. И не то, чтобы я претендовал на эту заботу. Мне не хотелось, чтобы этот ребенок переживал все то, что пришлось пережить нам.