Сердце техноцита
Шрифт:
Миг облегчения и покоя. Всего несколько минут она чувствовала себя почти счастливой. А затем будто ударом в спину прилетела мысль о том, что она снова тратит время попусту. Она уже потратила его слишком много на прогулки по десятому.
Глупая мысль, она и сама это понимала, но всё равно каждый раз в такие моменты одёргивала себя — как она имеет право думать о себе, когда она своей рукой принесла в жертву прохождению Стены сотни проходчиков.
Воспоминания о рейде на пятнадцатый, в котором никто не выжил, стояли перед глазами так
— О, Белка! — приветствовала её Сайна Синица.
Белая вздрогнула.
Крылья она уже убрала. Заранее, по приближению к моулу, предположив что девушка может оказаться на краю локации.
— Подвезёшь? Линию монтировать я закончила, но как представлю что ещё обратно драпать пешком — хочется пустить себе в голову иглу с Эльхионы.
— Конечно, — холодно кивнула Белая и отдала приказ артефакту остановиться.
Механистка так увлеклась своей работой, что даже позабыла об осторожности, и была без селенитского экзоскелета.
— Твоя форма одежды небезопасна, — отстранённо отметила девушка.
— Простая рабочая форма, — отмахнулась механистка, — а что, возбуждает?
— Хватайся. Я буду спешить, — бросила Белая, вновь отправляя приказ артефакту.
Едва Сайна обхватила её за талию, как полуреальный зверь сорвался с места, разгоняясь по дороге между между солнечных панелей.
— Э-эй, потише! Технику повредишь! — возмутилась механистка, но слушать её никто не стал. Белая вообще понимала эту девушку меньше чем кого-либо в Ордене. Все остальные казались намного проще — за долгие восемь циклов она насмотрелась на разных проходчиков.
Куда больше она понимала лидера группы и его фанатичный настрой идти вниз. Смотря на него, она будто видела более хитрую и удачливую версию себя. И именно из-за этого духовного родства, какое в её понимании было у них с лидером Ордена, она спешила поскорее убедиться, что он не ушёл на разведку в одиночку.
Она бы сама — наверняка именно так бы и поступила на его месте.
Но в локации тари всё было как прежде.
Их обступили запахи цветущих фруктовых садов. В лицо ударил порыв искусственного ветра, несущего с собой сорванные лепестки.
Сайна прижалась к ней чуть сильнее.
Белая, в отличии от неё, всегда носила на себе артефактную броню из белой китары.
— А ведь я ещё так и не поблагодарила тебя как следует за спасение моей Эльхионы, — хитро улыбнулась Сайна.
— Не стоит. От этого зависит боевой потенциал группы, — Белая обернулась и пристально посмотрела на Сайну, — Что тебе от меня нужно, механистка?
— То же, что и от всех, подруга. Капельку человечности. Хочу увидеть в тебе человека. Я схожу с ума, Белка. А ты единственная, кто здесь почему-то на меня так реагирует. Порой Тия пугает меня. А с некоторых пор и не только она…
Белая ничего
— Твоя манера общения и реакции делают тебя самой живой в Ордене, — продолжила механистка. — Ты кажешься такой настоящей, что мне постоянно хочется тебя немного дразнить. Будто мы просто обычные люди, а не вот это вот всё… Что с тобой такое?
— Со мной? — Белая отдала артефакту ментальный приказ замедляться. — Сайна… — Белая сглотнула и перевела дыхание. С большим трудом из-за побочной особенности своей расы. — Ты не права насчет меня.
— Даже не думай мне затирать сейчас про тот злосчастный рейд или ужасы той цветочной долины в астрале…
— Нет, Сайна, — остановила её первая проходчица. — Я обычно не говорю, но… Я — зеркало. Всё, что ты видишь во мне — отражения тебя самой.
— Ой всё! — закатила глаза Сайна.
Но Белая продолжила:
— От меня настоящей в этом теле осталось не так много. Естественная осознанность лекиса — около ста тридцати пяти. А моя текущая осознанность — чуть выше шестидесяти. В глазах системы это все ещё выше пятидесяти. Но этого недостаточно, чтобы держать под контролем эмпатию. Я не человек, Сайна. Я тень проходчицы Белки, живущей чтобы пройти Стену.
Механистка замерла.
— Это происходит не по моей воле, — в голосе Белой послышались нотки вины. — Настоящей я могу быть только наедине с собой.
И с тем, кто изначально похож на меня настоящую, — добавила девушка про себя.
Полуреальный зверь продолжил медленный путь к Древу. Две девушки уже въехали в деревню тари. Искусственное небо отмеряет последние лучи заката.
Дверь в убежище была там же, где Белая в последний раз её видела.
— Скажи… если это я, тогда что со мной? Если ты копируешь меня, то почему я не нахожу в тебе сейчас человека?
Первая проходчица спрыгнула вниз с артефактного зверя и обернулась
— Потому что ты пахнешь хаосом, аякаши. Хаос искажает душу. Но это нормально. Принц однажды сказал… «здесь не бывает девственников. Стена поимеет всех.»
— Ха, вот теперь ты больше похожа на меня! — криво улыбнулась Сайна, но теперь в её улыбке была только тоска.
А Белой вдруг захотелось подскочить к механистке поближе грубо обхватить левой рукой за шею, а правой со всей силы раз за разом со вкусом вбивать кулаком эту улыбку ей в череп и избивать покуда не… стоп!
Это не её чувства!
Грёбаная сверхэмпатия!
— Альма, привет! Как сегодня охота? — послышался голос Рейна. Стихийный рыцарь за неимением для него срочных дел, жарил сочный шашлык на берегу озера.
— Семнадцать, — ответила энхе мягким мелодичным голосом и улыбнулась. — В последнее время они боятся подлетать слишком близко. Возьми, это тебе.
— Утка? А, вижу зубы. Эти вроде съедобные. Можешь пока искупаться, вода здесь славная. А я приготовлю. Арк сказал, нужно ещё что-то подготовить по друидской части, и сегодня ночью у нас вольная. Отдыхаем.