Сердце тени. Книга 2
Шрифт:
Потеряв равновесие, несчастная девочка шлепнулась на четвереньки, больно ударившись коленками о каменную кладку.
– Я не нарочно! – лепетала Лют, бледная от ужаса. – Думала, ты тоже умеешь…
– Умею что? – Раздосадованная Эмьюз сбивала пыль с подола.
– Ну, Сэр Тангл показал мне пару трюков, – замялась та.
Лют легко оттолкнулась, и слабенькие голубые искорки засверкали у самых ее ботинок. Если бы это был обычный прыжок, едва ли девочка приземлилась так далеко.
– Ты летаешь? – Мисс Варлоу отчетливо ощутила собственную
– Не совсем, но почти, – призналась та. – Не выше, чем на пять сантиметров и очень недолго. Наставник говорит, что по-настоящему полететь мы сможем только после Посвящения.
– Радует это «мы», – вздохнула Эмьюз.
– В первый раз и я упала, – доверительным тоном сообщила Лют. – Чтобы получилось, нужен учитель. Попробуем еще раз?
– Нет, – решительно отказалась она. – Меня после первого раза мутит. Лучше покажи что-нибудь другое.
Самооценка балансировала на одной ножке над бездонной пропастью.
– Ладно, – мисс Фьюри пожала плечами. – Смотри.
Лют быстро терла указательный палец о большой так, словно собиралась посыпать стену невидимой солью. Потом резко развела пальцы, и между ними промелькнула тонкая белая молния. Но стоило чуду растаять, как девочка принялась ожесточенно трясти кистью.
– Что с тобой? – не поняла Эмьюз.
– Это больно. – Лют демонстративно протянула подруге руку.
Места, которых касалась молния, покраснели и даже немного вспухли.
– У Сэра Тангла подушечки пальцев твердые, как дерево!.. Горит… – белобрысая девочка наморщила лоб. – Чтобы появились мозоли, потребуется время. Вот ужас-то! Я молчу о том, что сами по себе мозоли – жутко некрасиво.
Неожиданно во внутренней борьбе совести с ревностью безоговорочно победила первая.
– Знаешь, – начала Эмьюз, – сегодня мы с Сэром Танглом встречаем поезд на вокзале. Хочешь тоже? Ко мне приедет Росарио…
– Ночью? – удивилась Лют. – Я собираюсь спать. Соскучилась по своей мягкой уютной постельке, да и вокзалы я не люблю.
– Но… – попыталась возразить она.
– Даже если небо расколется на кусочки и станет падать прямо на перрон, я не пойду смотреть, – отрезала та. – К тому же, у наставника кто-то умер, кажется… Не то связной, не то друг. Слышала, как ректор говорил с ним об этом. Зачем мне кислые физиономии в трауре? Настроение только портить! Расскажи что-нибудь веселое из того, что я пропустила, а? Про праздник…
Лют выглядела так искренне в своем нежелании сострадать, что Эмьюз даже несколько оторопела. К счастью, собеседница приняла это за паузу перед увлекательной историей и терпеливо ждала, пока подруга соберется с мыслями.
Седой монах битый час со слезами в голосе вещал о вопиющем вандализме, демонстрируя цветные осколки, некогда являвшиеся витражным окном. Спрятавшись под маску, Джулиус откровенно зевал. Для себя он давно решил, каким образом Орден устранит причиненные неудобства, а главное, чьими силами.
«Сумел сломать, сумеет и починить», –
Наконец, двери открылись, и в комнату вошел смотрящий в ночь.
– Вы закончили? – после приветствия поинтересовался Джулиус.
– Да, – спокойно произнес тот. – Но мистер Ардэн не счел нужным исповедаться. Он выразил свою последнюю волю и покинул нас.
«Даже после смерти Натан остался верен себе», – подумал Коллоу, а вслух сказал:
– Могу я узнать, в чем она заключается?
– Вы ведь не Сэр Руфус Тангл, верно? – мягко возразил смотрящий в ночь.
– Нет, но я могу ему передать, – заверил Джулиус.
– Что ж, – протянул монах. – Мы все равно не очень хотим видеть эту Тень снова… Вреда не будет. Вот.
Он вручил свиток, скрепленный сургучовой печатью.
– Завещание, – без особой надобности пояснил смотрящий в ночь. – Записанное со слов покойного и заверенное аббатом.
– Хорошо, – кивнул Коллоу. – Только, боюсь, вам все же придется терпеть присутствие Сэра Тангла. Я собираюсь поручить ему лично устранить последствия своего нестандартного способа вести расследование.
– Это так необходимо? – почти взмолился седой монах.
– Увы, – подтвердил Джулиус.
Тягостное молчание несколько расстраивало. Плодотворное сотрудничество с представителями Церкви требовало меньшей настороженности с их стороны. Пустые слова ничего не стоят, но порой имеют больший вес, чем золото.
– Сэр Тангл должен получить свой урок смирения.
Собеседники задумались, но эти раздумья уже не беспокоили. Чем обосновывать решение и тратить время, достаточно дать оппонентам почувствовать, что вы мыслите в одном направлении.
Следующие полчаса Джулиус разбирался с нюансами предстоящих похорон. Он успел забыть, сколько мелочей нуждается во внимании. Поэтому Коллоу даже обрадовался ожившему карманному зеркальцу.
– Мое присутствие необходимо в другом месте, – пояснил он перед тем, как попрощаться.
Позиция Отто в отношении мальчишки вполне понятна, хоть и неожиданна. Джулиус был почти уверен, что в случае Клауса юношеская влюбленность пройдет так же быстро, как и возникла. При условии, что она вообще есть.
К несчастью, прямо высказать мальчишке эту свою гипотезу – убийственная глупость. Им таким кажется, что нет ничего важнее сиюминутного счастья.
«Возможно, они правы», – в сердце шевельнулась прозрачная грусть.
Коллоу неслышно опустился на ступеньки, ведущие к парадному входу, взбежал до двери и позвонил в колокольчик.
– Вы хотели меня видеть, Сэр? – Клаус выглядел взволнованным. – Не стойте на пороге.
Усиленно изображая гостеприимство, мальчишка проводил Джулиуса на кухню. Просторная комната с одним плотно зашторенным окном. На плите уютно попыхивал чайник, а на столе красовались три чистых кружки и сахарница.