Сердце в капкане

Либэр Элли

Константин Борисович угрюмо поджал губы, услышав слова дочери, и в его взгляде она заметила тень беспокойства. Павел Нестеров повернулся к другу и недоумевающе посмотрел на него.

Роман пристально взглянул на Алису и снова усмехнулся, кокетливо подмигнув девушке.

Константин, Павел и его сын переглянулись друг с другом и улыбнулись, и эта синхронность их реакций вызвала у молодой особы недоумение.

Алисе не понравились эти улыбки.

Маркова

задрожала, и внутри нее закралась тревога. Складывалось ощущение, что они скрывали от нее что-то. Ее это насторожило.

Девушка сделала глубокий вдох, стараясь успокоить себя, но чувства не исчезали. Кокетливый взгляд Романа, его легкая ухмылка, и общее веселье вокруг лишь усиливали ее беспокойство.

Алиса попросила ее извинить и, не дождавшись ответа, пошла наверх, в свою комнату. Как только она закрыла за собой дверь, облегченно выдохнула, словно сбрасывая с себя тяжелое бремя.

Зайдя в спальню, она направилась на балкон, чтобы подышать свежим воздухом и немного успокоить свои мысли. Маркова открыла двери и вышла на балкон.

Во дворе дома стояли десятки людей, и большинство из них были одеты в классические костюмы. Они переговаривались друг с другом, смеялись, и эта беззаботная атмосфера только усугубляла ее раздражение.

Алиса скривилась в гримасе отвращения, ее сердце наполнилось неприязнью к этим людям, которые вели себя так, будто жизнь – это игра, где они были главными героями. Она не могла понять, как можно так легко смеяться и общаться, когда за их спинами скрыты темные дела и сомнительные связи. Устав от созерцания этого зрелища, молодая особа вернулась в комнату.

Внутри, глядя на себя в зеркале, она стянула с себя платье, туфли и смыла макияж. Каждое движение сопровождалось чувством освобождения от маски, которую ей приходилось носить. Маркова переоделась в домашний черный короткий халат.

Расчесав волосы, она рухнула на кровать. Включив сериал на ноутбуке, она попыталась погрузиться в вымышленный мир, где не было места ее тревогам. Однако, несмотря на это, мысли о происходящем не покидали ее.

Посмотрев четыре серии, она взглянула на настенные часы.

Два часа ночи.

Алиса решила спуститься на первый этаж и доесть оставшийся со вчера яблочный пирог.

Она не без радости отметила, что друзья отца разошлись по своим домам. Коридор был пуст.

Алиса зашла на кухню, открыла холодильник и выудила пирог, который приятно пахнул корицей. Положив на тарелку два кусочка, она развернулась обратно, готовясь вернуться в свою комнату и насладиться лакомством.

– Набиваем живот посреди ночи? – послышался знакомый насмешливый голос, и в этот момент ее сердце забилось быстрее.

Алиса вскрикнула и едва не выронила тарелку. Она задрожала всем телом, как только почувствовала дыхание Романа за своей спиной.

Напуганная,

но не желающая показывать это, любительница пирогов не захотела разворачиваться к нему лицом и продолжала стоять на месте, чувствуя, как ее сердце стремительно колотится в груди.

– Ты что, меня боишься? – догадался Нестеров.

Алиса попыталась взять себя в руки и покачала головой, произнося:

– Нет.

Ее голос звучал неуверенно, и она почувствовала, как на щеках поднимается жар. Маркова не знала, как реагировать на присутствие Ромы, и это вызывало внутренний конфликт.

Роман шагнул ближе, и ее сердце вновь забилось чаще.

– Тогда почему разговариваешь со стеной? – спросил Нестеров, и в его голосе звучала игривость, которая заставила ее покрыться мурашками. – Мне больше нравится, когда смотрят в глаза.

Тяжело вздохнув, она все-таки развернулась и гневно посмотрела на собеседника. Ее взгляд был полон противоречивых эмоций: от раздражения до легкого смущения.

Роман довольно улыбнулся и, казалось, наслаждался тем, что смог вывести ее из равновесия. Он оглядел Алису с ног до головы, и ей захотелось прикрыться, но халат был слишком коротким, чтобы скрыть ее неловкость.

Нестеров, без разрешения, взял с тарелки один кусок яблочного пирога и съел, закатывая глаза от наслаждения.

Маркова насупилась, ее брови сдвинулись, и она метала в него молнии взглядом, который был способен сжечь.

– Вкусно, – заключил Рома. – Ваша домработница готовила?

Алиса не ответила, ее молчание было полным недовольства и возмущения.

– Думаю, переманить ее к себе, – почесав подбородок, сказал Нестеров. В его голосе прозвучала легкая насмешка. – Больно хорошо готовит.

Константиновна гневно топнула ногой.

– Второй кусок сама съешь, – сказал Роман.

– К твоему сведению, я планировала съесть оба! – недовольно протянула Маркова.

– А в детстве ты всегда делилась, – вспомнил Рома, поправляя рукава рубашки с непринужденной грацией. – Эх, Алиса, Алиса.

– Мы оба изменились за то время, что не виделись, – произнесла она.

– Да, – подтвердил он, задумчиво почесав затылок, и в этот момент его выражение лица стало более серьезным.

– Жаль, что мы с тобой не общались так долго.

– Помнится, в детстве я хотела с тобой дружить, а ты отталкивал меня, – бросила Алиса.

– Ты тогда была малявкой, а меня интересовали более взрослые вещи, – пояснил мужчина, пройдясь пальцами по своим русым волосам. – Но сейчас я бы с удовольствием пообщался с тобой.