Сердце в небесах

Дорсей Кристина

— Другими словами, вы считаете, что я должен делать и то и другое?

— Полагаю, раньше вы так и делали. До того как я появилась, вы сами стирали свою одежду.

— Время от времени. Однако мне не требовалось добывать еду для двоих, как сейчас. — С этими словами он поднял ружье и, держа его на сгибе руки, направился к проходившей за хижиной тропе.

Она снова окликнула его:

— Вы не думаете, что мне надо бы пойти с вами? Он недоумевающе оглянулся через плечо.

— На случай, если я буду нужна, чтобы… —

Она прикусила губу.

— Спасти меня?

Произнесенное вслух, это прозвучало совершенно нелепо. Рэчел присела на корточки и опустила намыленную рубаху в воду.

Когда он исчез за деревьями, она оглянулась и уставилась на груду грязного белья. Как это могло случиться, чтобы она — она! — попала в такое положение, где должна стирать грязное белье какого-то мужчины? На мгновение ей вспомнилась Англия, королевский дворец и обилие слуг, готовых выполнить все, что требовалось. Она всегда считала само собой разумеющимся, что ее платья были чистыми, а белье свежим. Неужели кто-то носил их к реке и стирал на камнях? При этой мысли Рэчел не удержалась от смеха. Конечно, при дворце была прачечная. Хотя она и не знала где.

Рэчел вздохнула, и тут ее глаза встретили взгляд Генри. Логан не взял его с собой на охоту, и теперь пес сидел разинув пасть и вывалив язык, будто посмеиваясь над выпавшим на ее долю испытанием.

— Если ты сейчас же не прекратишь насмехаться надо мной, то я… я брошу тебя в реку. Посмотрим, как тебе это понравится, Генри.

В ответ на это пес вскочил и ринулся вперед, чуть не сбив Рэчел с ног, — до того ему захотелось поплавать. Он бросился в воду, и Рэчел окатил каскад сверкающих на солнце брызг.

— Ох! — От холодного душа у нее перехватило дыхание. Стряхивая воду с лица, она широко открытыми от изумления глазами следила, как Генри плескался в воде. — Тебе это даром не пройдет, Генри, не думай. — Но именно сейчас она ничего с ним не могла поделать. Собаке явно нравилось купаться. Так же как й ему, подумала Рэчел, беря следующую рубаху.

От рубахи пахло Логаном. Это не был одуряющий запах духов, как у ее знакомых в Лондоне. Пахло лесом, и потом, и еще чем-то, присущим только ему. Она с улыбкой поднесла рубаху к лицу, вдыхая эти запахи, и вдруг, осознав, что делает, нахмурилась.

— Да что же это такое! — пискнула она, наклоняясь и окуная рубаху в воду, потом, не дав ей толком намокнуть, набрала в горсть мыла и стала растирать его по материи. Вода казалась ледяной, от щелочного мыла жгло ладони. Пузыри почему-то никак не получались, но ей было все равно.

Придерживая рубаху двумя пальцами, она провела ею по воде, потом выскочила на берег и набросила мыльную и совершенно мокрую рубаху на кусты рододендрона. Примерно так же она выстирала остальные рубахи. К тому времени как Рэчел почти покончила со стиркой, сама она промокла до нитки.

Генри уже давно вылез из воды и улегся

обсыхать на открытом местечке, пригретом золотыми лучами солнца. Рэчел строго глянула на него и потянулась, заложив ладони за поясницу.

— Может, и вправду стоило бы звать тебя просто «Псина». Конечно, я знаю, что ты тут совсем ни при чем. Это он во всем виноват, можешь мне поверить. Но ведь ты хотя бы мог мне посочувствовать. — Она сгребла последнюю рубаху и склонилась к воде. — Эта вода такая холодная. И я просто ненавижу это…

Слово «мыло» так и не было произнесено, потому что, когда она потянулась к миске, ее нога соскользнула с мокрой поверхности. Отчаянно размахивая руками — что нисколько не замедлило ее падения, — Рэчел плюхнулась в ледяную воду. Она пыталась крикнуть, позвать на помощь и тут же наглоталась холодной воды. Все это так напоминало ей ту, первую смерть.

Логан задержал дыхание и медленно поднял ружье.

На хребте он заметил олений след и шел по нему больше мили. Когда ему наконец удалось увидеть благородное животное, оказалось, что след привел его обратно к хижине.

У него уже текли слюнки при мысли об оленьем окороке. Сейчас он выстрелит и…

— Какого дьявола? — И Логан, и олень одновременно услышали отчаянный собачий лай. Олень сразу вздернул украшенную роскошными рогами голову и умчался в заросли. Логан так же быстро помчался к хижине.

Боже милостивый, что она там еще устроила? Логан перепрыгнул ручеек, приземлившись на моховую подстилку на другом берегу. Вряд ли она могла ухитриться поджечь себя во время стирки, и она уже знала по горькому опыту, что нельзя приближаться к краю ущелья.

Проклятие! Карабкаясь через валуны, он вспомнил об Остенако. Быстрый Лис говорил, что тот был далеко, в Кентукки, но он мог вернуться. Возможно, он появился, выслеживая Логана, и наткнулся на Рэчел.

Когда Логан выскочил на открытое место, его легкие уже готовы были разорваться. Пес метался по берегу речки, заходясь лаем, и когда Логан пробрался через заросли остролиста, он понял, из-за чего был весь сыр-бор.

Он зашел в воду, стараясь не вздрагивать от холодной воды, схватил ее за плечи и рывком поставил на ноги. Она задыхалась, насквозь промокла и совсем посинела от холода.

— Как это вы ухитрились свалиться, черт побери?

Не дожидаясь ответа, он подхватил ее на руки и поспешил к хижине. Ударом ноги он распахнул дверь поставил дрожащий комок на пол у очага.

Очаг был ледяным.

Изощренные проклятия Логана обожгли уши Рэчел, но все остальные части ее тела оставались холодными.

— Я же вам говорил подбросить дров в огонь перед уходом!

Да, говорил. Рэчел отчетливо вспомнила, что он ей говорил сегодня утром. Он стоял, прислонившись к двери, поставив одну ногу на бочонок, и внушал, что больше не собирается быть ее слугой.