Сердце Ведьмы
Шрифт:
— Хочу, — пришлось снова сглотнуть. — И сказку тоже, — добавила я ещё одну фразу.
Услышала довольный хмык с его стороны в ответ.
— В одном дивном королевстве, — начал он свой рассказ, не забывая при этом разглаживать по моим рукам мыло, — правил государь, которого опасались даже самые сильные мира сего. Его страна была удивительно прекрасна — иссиня — зелёное небо обрамляли два лиловых солнца, озаряя своими лучами плодородную почву и дома жителей этого королевства.
Тут мне почему-то вспомнилась картина из маминого кабинета с полярным сиянием. Подумала, что небо в этом королевстве
Между тем, Артур продолжил свой рассказ, как и не забывал проводить руками по моему телу, пока я честно пыталась сосредоточиться на его словах, а не на движениях, от которых у меня рассудок уже окончательно помутился.
— Но всё равно люди там все без исключения были глубоко несчастны и ненавидели правителя, мечтая чтобы его жестокому, своенравному кровопролитному властвованию пришёл конец.
— Они убили его? — вырвались слова сами собой.
Артур в знак порицания ущипнул меня за колено.
— Никто не знал, как убить правителя. Это был величайший секрет, как и то, что на самом деле он не был таким ужасным, как думали остальные.
— Он был проклят? — всё равно влезла в повествование, не удержавшись.
— Был, — ответил Артур, на этот раз не возражая против моего перебивания. — Его наказал сам Создатель, обрекая на одиночество, чтобы он смог испытать истинную боль и понять насколько до этого жил не правильно.
— Тогда ему надо было обратиться к моей маме. Она даже Арха вернула из граней, а с этим бы справилась легко, — прокомментировала я, одновременно с этим перехватывая его правую руку, спустившуюся на внутреннюю сторону бедра уже довольно в далёком расстоянии от колена.
— И вот всё-то ты знаешь, моя маленькая ведьмочка, — Артур слегка щёлкнул мне по носу.
А пока я отвлеклась, накрыл мою руку, удерживающую его от дальнейшего путешествия по бедру второй рукой, наклоняя меня вперёд.
— Может, тогда сама закончишь?
— Неа, — быстро сдалась я.
Убрала руки от мужских ладоней, чтобы после обхватить его за шею. Эмоции уже закручивались в бурю необъятных желаний, которые можно было бы обозначить одним единственным словом — возбуждение. Эпитеты, конечно, прилагались, но я уже не могла думать о них. Только о том, чтобы буря поднялась ещё сильней и унесла меня в новый мир ощущений.
Артур молчал, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы вспомнить, о чём вообще шёл разговор. Спустя минуту, всё же вспомнила.
— Я морали не знаю, — поняла двусмысленность про не знание морали и добавила, — этой истории.
— А мораль сей басни такова, что та, кто освободила его, пожертвовала своей жизнью, что бы он смог быть свободным, Ева, — сказал Арт и поцеловал моё плечо.
А у меня аж мурашки по телу пробежали от такого прикосновения. И пытка уже стала невозможной в своей нескончаемости. Сил терпеть напряжённость по телу не осталось.
Да когда он уже перейдёт к чему-то более… конкретному?!
— Ты замёрзла? — последовал тут же удивлённый вопрос, опускающий с небес на землю.
Вопрос был закономерным и вполне последовательным, ведь вода-то очень даже горячая.
— Это не мораль. Это конец басни, — ушла от ответа, надеясь, что он не поймёт с чего это у моего тела такая реакция.
— Ну, ладно. Тогда вот тебе другой
— Разве смерть — это проклятье? — не поняла я.
— Смерть бывает разной, уж тебе ли не знать, — сказал он и опустил меня по самую шею в воду.
Опустил резко и неожиданно, но воды я наглотаться не успела, потому что так же быстро он вернул меня обратно в прежнее положение.
— Это грустная сказка. Хотя в этом что-то есть, — призадумалась, подбирая нужное слово, — знакомое.
Моё сердце билось так шумно, что собственные слова я слышала плохо.
— Ты даже себе не представляешь насколько, — очередная пренебрежительная холодная усмешка от архивампира.
В следующее мгновенье меня уже вытащили из воды, укутали в полотенце и отнесли, усаживая в кресло, после чего всё-таки позволили самостоятельно снять повязку.
— Арт, а…, — сняла чёрную шёлковую ленту и оглядела в первую очередь себя, потому что полотенце это конечно хорошо, но мокрое бельё всё же доставляло дискомфорт.
Спальня, в которой меня оставил Артур, была тотально монохромной. Мебель жемчужно — белого цвета с изогнутыми барочными ножками и плавными изгибами линий прекрасно гармонировала с резными рамами на стенах. Серебристые кованые бра вдоль стен повторяли дизайн роскошной люстры. Классический потолок с ровными линиями и аккуратными молдингами прекрасно сочетались с тюлями и складками штор в гамме оттенков цвета шампанского. Скрытая подсветка на потолке, точечные светильники и массивная люстра насыщали интерьер яркими бликами. Огромный шкаф — купе, вмонтированный в стену, почти что сливался с общей картиной и не выделялся. Стёганое мягкое изголовье кровати так и ассоциировалось с уютом, мягкостью и роскошным комфортом, а огромные колонны по углам постели только дополняли первое впечатление. Само ложе — отдельная история. Это скорее огромное спальное место на десять персон, а не кровать. В общем, идеальная спальня для сладких… не только снов.
— Открой крайнюю правую дверцу шкафа, — высунулся из-за приоткрытой двери ванной комнаты мужчина по пояс.
По полный идеально мускулистый, гладкий, жутко привлекательный обнажённый пояс.
Кивнула ему в ответ и ещё несколько минут сидела, гипнотизируя уже закрытую дверь ванной. Потом всё-таки встала, памятуя о том, что он не будет там вечно, и неплохо было бы переодеться во что-нибудь сухое, пусть это и будет его рубашка, тем более что они мне так полюбились в последнее время.
Отошла от кресла, открыла шкаф и… просто офигела!
С крайней стороны стены, той, в которую был вмонтирован шкаф — купе, на семи полках, расположенных до самого потолка лежали абсолютно новые комплекты женского нижнего белья. Даже бирки, как подтверждение дизайнерского производства земного происхождения, висели. Слева на длинной перекладине — около двадцати комплектов ночных комбинаций, с идущими в комплекте халатами, преимущественного красного цвета, а внизу упакованные в контейнеры с прозрачными крышками находились тапочки.