Сердце вне игры
Шрифт:
Он сделал к ней шаг, и она беспокойно задвигалась на табурете. Ей захотелось вскочить и убежать.
— Ведь это между нами… — Щеки ее пылали.
— Да, между нами, — согласился он неохотно. — Да снимите вы этот комбинезон! Не хочу потом соскабливать с себя краску!
— Нет. — Она сухо глотнула. — Не сниму.
— Почему? Подарок друга детства?
— Дедушки…
Теперь все ее тело горело так же как щеки.
— Тогда в чем проблема?
Он расстегнул пряжку на одном плече, и комбинезон сполз ей на талию. Расстегнул вторую. Видя ее смущение,
Он прижал Сару к себе. Комбинезон соскользнул на пол. Она почувствовала прохладную ткань его костюма. Его пальцы ласкали ее шею, затылок. Откинув голову, Сара отдалась во власть смятенного чувства. Отвечая на ее зов, он гладил ее плечи, изогнувшуюся шею и снова приник к губам. Погружаясь в этот головокружительный водоворот, она, как утопающий за соломинку, пыталась ухватиться за свой гнев. Но, вырвавшись из плена, ее губы уперлись в его подбородок и застыли там, не в силах двинуться. Смуглая, упругая кожа, такая чужая ей красота, сила, воля, мужская стать… Где-то в подсознании блеснул луч ослепляющего открытия.
Как завороженный. Грант глядел в ее смятенные глаза, в которых молнии гнева, искры страсти и выражения детской беспомощности сменяли друг друга. Во многом она тоже была для него открытием. Но обеспокоенный, даже испуганный этой мыслью, не желая предаться очарованию ее плеч, полуобнаженной груди, он отступил.
— «Прекрасна, но холодна», — так думают о вас ваши светские знатоки. Никогда еще у меня не было женщины с такой репутацией, — насмешливо сказал он.
— У вас и меня не было! В голубых глазах вспыхнула гордость, вытесняя дымку страсти. Сара отвернулась.
— Пока нет, но будете, — сказал Грант спокойно, и холодок пробежал у нее по спине.
— Вам доставляет удовольствие, не так ли, купить то, чего другим способом вы бы никогда не добились?
Грант улыбнулся, восхищаясь и посмеиваясь одновременно. Как она соблазнительна в этой мужской рубашке!
— Я вас спасаю от романа с грудой старых кирпичей. Вам надо как следует выспаться, — посоветовал он, закрывая тему. — Вам это пригодится, — добавил он, рассчитывая ее разозлить.
Так и случилось.
— Вы специализируетесь на пошлостях, — ледяным тоном сказала Сара. Грант поднял бровь.
— В доме масса дел для вас. А вы что имели в виду? — Невинность была разыграна великолепно.
Сара была в бешенстве. Это чудовищно! И она еще позволила себя целовать! Невыносимо! Как, впрочем, и то, что тело ее все еще рвалось в его объятья.
— Спокойной ночи, Сара. — Ни ее гнев, ни ее чувства его не трогали.
— Если вы скажете «приятных сновидений», то я за себя не ручаюсь, — пробормотала она сквозь сжатые зубы.
— Думаю, вам трудно будет заснуть. — Он подмигнул ей и вышел.
Опустившись на табурет, Сара положила руки на свой рабочий столик и опустила на них голову. Но тишина, царившая в комнате, не успокаивала. Новое, неожиданно сильное чувство,
Один из ее поклонников, Гэрет Холдейн, чтобы забыть Сару, скрылся в диких просторах Перу, что казалось ей просто нелепым. Теперь она думала о нем с сочувствием. Уж лучше бежать в Перу, чем стать игрушкой в руках Келлума Гранта, который к тому же, как она подозревала, мог заставить се наслаждаться своим унижением.
— Вы хорошо себя чувствуете, мисс? — прозвучал над ней растерянный голос.
— Что? — Сара подняла голову, увидела миссис Пейджет, потом комбинезон, валявшийся на полу. Ветерок из открытого окна холодил голые ноги.
— Да… я… я пролила краску. — Горячая волна прилила к шее, к щекам. — Я уберу, не беспокойтесь.
Экономка кивнула. Аккуратная, невозмутимая, только в глаза хозяйке старается не смотреть. Да, Келлум Грант все в Сент-Клере перевернет вверх дном. Сара вдруг представила себе миссис Пейджет с подносом в руках и себя с Грантом в ворохе смятых простыней. Она прижала руки к пылающему лицу. Такие видения преследовали ее и во сне, и наутро она чувствовала себя совершенно разбитой. «Приятные сновидения», — подумала она устало, — ушли в прошлое».
Сара удивилась, увидев рано утром Джун Дуглас, свою помощницу — невысокую, темноволосую, очень веселую и временами слишком прямолинейную женщину, лет тридцати. Обычно Сара одна принимала первые партии продуктов.
— Я пересчитаю булочки, хорошо? — сказала Джун.
— Спасибо.
Они работали слаженно, просматривая заказы. Первыми обычно приезжали булочники, потом мясники. Овощи привозили с рынка около десяти, когда повара были уже на месте, чтобы проверить качество товара.
— Чай?
Сара кивнула, и Джун поставила чайник. У них осталось немного времени до мясника.
— Сара, — начала Джун, когда они уселись за длинный стол, на котором обычно готовили. Вокруг них на крюках висели огромные медные сковороды, рядами выстроились наточенные ножи.
— Да? — Сара маленькими глотками пила чай, ожидая разговора по душам. Джун была посредницей между Сент Клерами и обслугой. Сара догадывалась, что какие-то проблемы заставили ее прийти в это утро пораньше.
— Вы знаете, что дипломатические тонкости не для меня, я сразу возьму вас за горло. Мы что же, становимся частью империи Келлума Гранта? Очень много сплетен на этот счет. И поверенный его зачастил к нам. Я думаю… нет, знаю, что люди обеспокоены: они боятся потерять работу.
— Ох, да! — воскликнула Сара. — Извините меня.
Болезнь отца, нежданно и нежеланно ворвавшийся в ее жизнь Келлум Грант так овладели всеми ее мыслями и чувствами, что она совсем забыла: ведь дом и поместье были источником заработка для всей округи.
— Ради Бога, не беспокойтесь! Сент-Клер остается под контролем отца. Компания Гранта хочет использовать дом как центр для конференций. Мы договорились с Келом о ремонте…
Вся эта не правда с такой легкостью слетала у нее с языка, что она подумала: «Еще немного, и я сама в это поверю!»